Что же ты замолчал, мой беспокойный бог,
то ли молва мила, то ли глаза в пыли.
Три тридевятых сна мнутся росой у ног,
три тридевятых сна - и ни одной любви.

За родником - река, за паровозом - smog,
а у меня с тобой - свойство ценить на слух.
Три тридевятых зла, не называя срок,
шли ко спине впритык и не теряли нюх.

Вот и стоим теперь. Два обветшалых дня,
два пожелтевших пня, росших не в том Крыму.
Мой терпеливый бог. Не прогоняй меня!
Ведь у тебя внутри холодно одному.


28 января 2010