Фуфло себе не двинешь. Даже малость
лапши в душе – тоска, хоть волком вой…
Где юность та, когда не сочинялось,
когда дышал стихами… Боже мой!

Меня Он сам учил плевать в колодцы.
И что теперь – хлебать вослед за Ним?
На небесах братва не приживётся,
не замастырить из колючки нимб.

Кого винишь, гумозник? Сам коверкал,
сам смешивал с дерьмом житьё-бытьё.
Закат погас. Последняя поверка.
Потом – по стойлам. Каждого – в своё.