Из цикла "Рэгтайм" - 4, 11, 16

4.
Июнь влетел на крыльях мух,
Последних одиночек в пары
Загнал и постелил им пух,
Клубя позёмкой тротуары.

Во всякий стылый уголок
Дохнул горячими устами
И, не иначе, свой силок
В траве и на меня наставил.

Как воды заполняют шлюз,
Июнь переполняет сердце, –
Который год не надивлюсь
Его полуулыбке севрской;

Я пью его покосов дух,
Придонный полумрак лужайки;
Пенять на комаров и мух
Не мне, обласканной южанке!

Июнь, вставая на крыло,
В посулах щедр, но так непрочен.
И всё ж от сердца отлегло,
Как будто мой конец отсрочен.


11.
У старого пирса последняя свая
Сгнила, и уже не причалит никто.
Вдоль берега длится усталость, вплывая
В зелёный тоннель косяками авто.

И я присягнуть хоть и ядом цикуты
Готова – усталости видно верней, –
То, думаешь, автомобили? Нет, купы
Над зыбью блуждающих мёртвых огней.

В потёмках ведут они беглые строчки,
В которых прочту назначенье моё:
Я малый светляк, проживаю на кочке,
Вся эта трясина зовётся – житьё.

Зовусь человеком, натруженный злыдень,
Брожу и гляжу на разваленный мол.
Я, в сущности, червь, мне и веку обыдень,
А всё же мне дадена звёздная молвь.


16.
Гневливой чередой проходят грозы мира,
Рвут лиственную сень,
И всё течёт водой, мир уплывает мимо
Трамвая номер семь:

И в парках вековых над вербой среброрусой
Бич молнии во мгле,
И капель дождевых стремительные русла
На боковом стекле.

Упорная струя, пляша, сбивает в комья
Пылищу на тропе,
А я уже не я, себя уже не помня, –
В намаянной толпе.

Так тёплый каравай с князей сгоняет гонор,
Так маму кличут в снах…
Везёт меня трамвай сквозь дивный, давний город,
Плывя во временах.

Так всякому врачу везение и случай,
А летописцу след…
Затеплили свечу на улочке гремучей,
И мне две тыщи лет.

И шепчет свой иврит, прописанный курчаво,
Пристенная лоза,
И в письменах царит, слепа и величава,
Июньская гроза.

Тина Арсеньева, 2008

Сертификат Поэзия.ру: серия 1201 № 63045 от 10.07.2008

0 | 0 | 4150 | 23.04.2024. 13:28:08

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []