* * *




Этот снег так закупорил нищий простор,
что когда-нибудь сможет его прокурор
как улику изъять – грязный слепок из серого гипса,
где изнанка от чувств, будто след от ушедших подошв,
грязью схвачена и заспиртована в дождь -
так чужая блестит в бижутерии собственной клипса.

Вот и крутит рассудок протектор души так и сяк
– тот магнит размагнитился, выдохся, вышел, иссяк…
и не вспомнит свидетель: такие ли были узоры,
что тот снег означал белизною своей наяву,
как хлестал он в лицо целой пригоршней острых «Живу!»,
да и с кем и о чём долго за полночь шли разговоры.

Этот снег измельчают, шлифуют, складируют впрок,
чтоб, когда сыпануть, избежать суеты и морок, -
вот он сыплет на головы наши сухие метели.
Там, под ним мы останемся – каждый на собственный лад.
Суд потом разберет кто и в чём, наконец, виноват.
Ну, а сверху бегут только синие легкие тени…