Дороги Гумилева (венок сонетов)

1

Поэту предначертаны судьбой
И «вечный бой», и вечная забота,
В рассвет и полночь – адская работа,
Бессрочный опыт над самим собой.

Как много жизней уместить в одной?
И превзойти хоть в чем-то Дон Кихота?
Не потеряв столь зыбкого оплота,
Быть вечно призываемым трубой?

«Я, верно, болен: на сердце туман,
Мне скучно все, и люди и рассказы,
Мне снятся королевские алмазы
И весь в крови широкий ятаган».*

В каком благом найти ориентире
Особые дороги в этом мире?

--------------------
*«Сонет», 1911

2

Особые дороги в этом мире
Волнуют гумилевское чело…
Здесь Анненский и Царское Село,
И диспуты в директорской квартире,

И Всадник Медный в Северной Пальмире,
И от камина бьющее тепло.
А время так размеренно текло
И нежилась «душа в заветной лире».

«И отвечала мне душа моя,
Как будто арфы дальние пропели:
Зачем открыла я для бытия
Глаза в презренном человечьем теле».*

Все впереди: могучий Нил в Каире,
Дешевый чай в полуденном трактире.

---------------------------
* «Душа и тело», 1919

3

Дешевый чай в полуденном трактире
И над Курой свисающий карниз,
Задумчивый и праздничный Тифлис,
Глаза друзей горят в грузинском пире.

Здесь шашлыки томят в бараньем жире,
И на Мтацминде древней смотрит вниз
Могучий и замшелый кипарис –
Как будто в тоге, в царственной порфире.

А во дворах горланят петухи,
Мешая спать поэту на рассвете.
И первые недетские стихи
В «листке тифлисском»,* утренней газете.

И жизнь влечет, и прямо пред тобой
Волшебный месяц в дымке голубой.

-------------------------------------------------
* «Я в лес бежал из городов…», 1902
(первое напечатанное стихотворение поэта)

4

Волшебный месяц в дымке голубой,
А здесь, внизу, хохочет Мефистофель,
Христос, распятый на седой Голгофе,
Паломники, бредущие толпой.

И праздников победный громобой,
И ром ямайский в запотевшем штофе,
И Ани Горенко неповторимый профиль,
И вот – стихи звучат наперебой.

«Пленительная, злая, неужели
Для вас смешно святое слово: друг?
Вам хочется на вашем лунном теле
Следить касанья только женских рук…»*

И музыка кипит – кларнет, гобой,
Истерзанное сердце рвется в бой.

-----------------------
* «Жестокой», 1911

5

Истерзанное сердце рвется в бой,
Едва лишь защищенное стихами,
Не латами, а хрупкими листами,
Прекрасно в упоении борьбой.

Его легко поранит факт любой,
Ухватит загребущими руками,
Но рок смертельный – он всегда над нами
И первые утраты пред собой:

«К таким нежданным и певучим бредням
Зовя с собой умы людей,
Был Иннокентий Анненский последним
Из царскосельских лебедей».*

…Ждет сердце, растворенное в кумире,
Готовое и к драме, и к сатире.

----------------------------------
* «Памяти Анненского», 1912

6

Готовое и к драме, и к сатире.
К чему еще? Всего не разглядишь –
Влечет его блистательный Париж
И зреют псалмы в собственном Псалтыре.

Подобен стих заряженной мортире,
Что громогласно враз расколет тишь,
Достанет до мансард и старых крыш
И растворится в мировом эфире.

«Неутомимо плыть ручьями строк,
В проливы глав вступать нетерпеливо,
И наблюдать, как пенится поток,
И слушать гул идущего прилива!»*

И стопки книг в расхристанном ранжире –
Гудящий рой стихов все шире, шире.

----------------------------
* «Читатель книг», 1910

7

Гудящий рой стихов все шире, шире,
Растет его неповторимый дар.
Но где-то ждет в морях Мадагаскар,
Живет мечта о горном Бэгемдире. *

И мысль витает где-то на Памире,
Живет в душе мятущийся пожар,
И сновидений сладостный кошмар
От знойной Африки до стынущей Сибири.

«Над тростником пленительного Нила,
Где носятся лишь бабочки да птицы,
Скрывается забытая могила
Преступной, но пленительной царицы».**

Идет поэт заросшею тропой,
Увенчанный и славой, и мольбой

---------------------------------------------------------
* Бэгемдир – провинция в западной Абиссинии,
место путешествия поэта
** «Гиена», 1907

8

Увенчанный и славой, и мольбой
Он верен доброй Музе Дальних Странствий,
Не знающий барьеров и дистанций
Он вечно юн – любовник и герой.

Готовый одолеть простор любой –
Песков Сахары, розовых плантаций,
Всех Абиссиний, Дагомей и Франций,
До боли презирающий покой.

«Мой старый друг, мой верный дьявол
Пропел мне песенку одну:
- Всю ночь моряк в пучине плавал,
А на заре пошел ко дну»*

Но страстно манит аромат эпох,
Мятежный дух нехоженых дорог.

-----------------------------
* «Умный дьявол», 1906

9

Мятежный дух нехоженых дорог,
Где первый луч ласкает спозаранку
«С эбеновою кожей» африканку,
Где бродят и «Жираф» и «Носорог».*

И есть журнал – трудов твоих чертог,
Хранит для нас его стихов чеканку,
И критику, что хитрую обманку
Рукою твердой бросит за порог.

«И мы до сих пор не забыли,
Хоть нам и дано забывать
То время, когда мы любили,
Когда мы умели летать»**

Как в жизни, так и в авторском портфеле –
Исканья неоткрытого доселе.

-----------------------------------------------------
* «Жираф» и «Носорог» - стихи поэта, 1908
* «Ты помнишь дворец великанов…», 1910

10

Любви и счастья хрупкий лепесток
Над лирикой поэта вознесенный.
То чопорный, то резкий, то влюбленный –
Ни в чем он фальши вынести не мог.

Суданский зной или английский смог –
Живет поэт, в себя уединенный,
Но иногда рукою отстраненной
Подводит все же жизненный итог:

«Еще не раз вы вспомните меня
И весь мой мир, волнующий и странный,
Нелепый мир из песен и огня,
Но меж других единый необманный».*

Но песня та, что ангелы пропели,
Едва ль прикроет дикие метели.

-----------------------------------------------------
* «Еще не раз вы вспомните меня…», 1917

12

Едва ль прикроет дикие метели,
Что породил наш жесточайший век,
Где станет мелкой cошкой человек,
Способный выжить только еле-еле.

Где день и ночь – кровавые капели,
Где смерть годами не смыкает век,
Где авторы поэм, библиотек
Не умирают в собственной постели.

«Но что нам делать с розовой зарей
Над холодеющими небесами,
Где тишина и неземной покой,
Что делать нам с бессмертными стихами?»*

Что делать дальше, где искать ответ?
В самом поэте – вечный кладезь бед.

-----------------------------------------------
* «Шестое чувство», 1920

13

В самом поэте – вечный кладезь бед,
В России слишком тяжко быть поэтом,
Как много песен было недопето,
Когда разил разбойничий кастет.

Не на глухих тропинках жизни, нет!
А на дорогах, озаренных светом,
Где «Некто», освященный кабинетом,
Давал приказ: «Арестовать сонет!»

«Мои мечты… они чисты,
А ты, убийца дальний, кто ты?!
О пожелтевшие листы,
Шагреневые переплеты!»*

В который раз берут ищейки след,
А в чем, скажите, виноват поэт?!

----------------------------
* «В библиотеке», 1909

14

А в чем, скажите, виноват поэт,
Собой и музой к Подвигу влекущий
В венце терновом, а не в райской куще,
И есть ли справедливость? Где ответ?

Со стоп стихов спадает черный плед,
Является чекист, как дьявол сущий,
И вслед за ним поэт строкой бегущей
Подписывает жизненный обет:

«Но я за все, что взяло и хочу,
За все печали, радости и бредни,
Как подобает мужу, заплачу
Непоправимой гибелью последней».*

Заботы шар земной прикрыть собой
Поэту предначертаны судьбой.

----------------------------
* «Душа и тело», 1919

МАГИСТРАЛ
(акростих)

Поэту предначертаны судьбой
Особые дороги в этом мире –
Дешевый чай в полуденном трактире,
Волшебный месяц в дымке голубой.

Истерзанное сердце рвется в бой,
Готовое и к драме, и к сатире,
Гудящий рой стихов все шире, шире,
Увенчанный и славой, и мольбой.

Мятежный дух нехоженых дорог,
Исканья неоткрытого доселе.
Любви и счастья хрупкий лепесток
Едва ль прикроет дикие метели.

В самом поэте – вечный кладезь бед,
А в чем, скажите, виноват поэт?!

Марк Луцкий, 2007

Сертификат Поэзия.ру: серия 1031 № 57001 от 20.11.2007

0 | 0 | 3094 | 24.04.2024. 21:19:07

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []