Вытянувшись в ванне, неожиданно длинный, ожидаемо волосатый…

Вытянувшись в ванне, неожиданно длинный, ожидаемо волосатый…
Помнишь такую сказочку, где счастье гребли лопатой?
Гре…- чего? Да счастье. Лопатою, черенком…
Вот оно – в расческе русым и длинным, на полу блюдечка черепком.

На краю ванны шампунь от перхоти, Жилетт от волос, от мыслей - запотевший Тинькофф.
Нет мезальянса круче: он и копченая мойва.
В открытую дверь через комнату доносится с улицы визг щенков
и голоса… знакомые, по-моему.

Мои знакомые не бродят под окном – зачем им мое окно?
А мои незнакомые – зачем им я?.. и они – зачем мне?..
За стенкой включили медиа.
И никакой трагедии. И даже драмой не пахнет. Если только не ступят в гавно.
Вот тогда запахнет плохой комедией.

Голоса знакомые, незнакомые – все затухают…Щенки
гавкают по-взрослому. Зеркало слезами набухает (а еще на меня не посмотрело!)...
Кафель приятно прохладен под щетиной, растущей колючками внутрь щеки.
И душа поднимается к потолку, оставляя тело.

Сверху себя не узнать. И все-таки это ты: вспотевшее темя, рука на бортике, оспинка на плече…это ты, нет сомнений! Ты!.. да! да!
Слезы по тебе высохнут. Видишь, уже сохнут – стекла серебряные, плитки глазурные, ручки медные,
и меркнет в проеме вечер среды, и сгущается свет, и остывает вода
медленно…медленно…медленно…

Андрей Баранов (Gleb Bardodym), 2007

Сертификат Поэзия.ру: серия 418 № 55479 от 13.09.2007

0 | 0 | 2032 | 31.10.2024. 07:30:16

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []