Память меня приобняла за плечи.
Чудится запах отцовской шинели.
Гонит по детству обшарпанный «велик».
Покуда он едет – я бесконечен.

В небо взмываю на хилой «тарзанке»
И застреваю в душах умерших.
Смерть – это только жизни изнанка,
Ломаной молнией паузы стержень.

Память моя проявилась стигматами,
В виде морщинок стареющих глаз.
Воспоминания - мысль виноватая,
Кается. Мечется. Тысячи раз!