Он, ищущий темы не в облачной выси,
а в слое налипшей к подошве земли,
увидел, как солнцем плывут корабли
сквозь тлеющий страх от просроченной визы.
И снова, закрыв коленкором блокнот,
отсутствием необходимого плана,
стесненный свободой гнилого седана,
летел, чтоб вписаться в границ поворот.

А мачта плыла вдоль оранжевой бездны,
песок от прилива сочился водой,
и гонка казалась ему ерундой -    
вода после пота мерещилась пресной.
Края коленкора лоснились искусом,
шоссе превращало иллюзии в твердь,
а солнце стояло за морем как смерть,
и шло параллельно немеркнущим курсом.