Во что бы ворваться? Во что бы всмотреться?
Во что бы во…
Господи, останови!
Печоринство – камень нелетного сердца,
Когда ничего не рождает любви.

Все то, что когда-то любила, что било
Когтями по совести злобным котом,
Все это (о, русский язык!) – «опостыло».
Посты и апостолы… После… Потом…

Все то, что в глазах грешным блеском алело,
Все то, что хлестало, как Божия плеть,
Все это (о, русская боль!) отболело,
И только безболию – не отболеть.

В кого бы вцепиться, чтоб было мне мало
Очей и ночей – никому не отдать!
…Все это (о, русская страсть!) отстрадало,
И только бесстрастию – не отстрадать.

Я жизненный смысл никогда не искала:
Он был! – хоть и горек, и солон, и кисл…
Но что-то (о, русская истина!) стало
Шептать, что в бессмыслии – истинный смысл.

Куда бы укрыться? Во что бы вместиться?
К тебе под крыло – успокой!.. упокой… -
О, Сирин! – печальная черная птица,
Рожденная древнею русской тоской.