Да разве это ноша, разве бремя –
самим собою быть в любое время?

Трудней всего
не быть самим собою:
имея тенор, петь пытаться басом,
кроту стремиться в небо голубое
иль травоядному питаться мясом.

Быть сытым, если ближних косит голод,
спокойным – если нет вокруг покоя,
весёлым – если в трауре весь город.
О, господи, мучение какое,
метаться Чацким, но и в то же время
быть благостным Молчалиным
вне сцены…

В подобные не верю перемены,
не быть самим собой –
вот это бремя.