ПРОШЛЫЙ ВЕК

Мы стремились сквозь сны девятнадцати зим к откровенью.
Нам безверие, так или иначе, вылилось боком.
Впрочем то, что сейчас именуют, покаявшись, Богом,
После всех экспертиз будет, видимо, названо тенью.

Лигурийский мрамор померк в коммунальном подвале,
Паж Степан у дворцовой тюрьмы ждёт скрипичную колесницу.
Ветер – заперся в доме, за ставнями – штиль и птицы.
Мы свободны летать, но сколь сладостней на сеновале!

Я конечен и слаб, из костей ненадёжно сколочен,
Мне б – о будущем царстве, а я загремел в ностальгию.
Здесь уместно напомнить, что бывшую землю Россию
Назовут в скором будущем светлым союзом и прочим.

Впрочем, здесь я использую ритмику эмигранта.
Раньше он величался весьма поприличней – изгнанник.
Иллюстратор свободы и перекройки сторонник,
Я молюсь на подошвы вождя у подошвы его монумента.

Осудивший страну соразмерен её укоризне,
Смерть невинных есть признак здоровья и силы в системе.
Я врагов возлюбил как себя и по названной схеме
Мне не спутать границы державы и собственной жизни.

Дилижанса дискант у подъезда. Сосед. Отдалённое место.
Что я делаю вечером? То же, что делаю утром.
Остаюсь в немоте – это первая заповедь мудрых,
Но – на отчей земле – это первая заповедь честных.

Белый век возлежал на охряной софе в костюмерной,
Красный век возложили на ложе из белых костей.
Мне б – в тридальние страны податься с любовью земною своей,
Но любовь – неизбывна, чужая земля – черезмерна.

Кто – закончил свой путь, кто – анализ судьбы и эпохи,
Кого – трусит с похмелья, кто трусит – клянясь Колымою.
В розе – краски цирроза, в прощании – сделка с судьбою,
В жизни – смысл эпитафии, в смерти – начало эклоги.

Люстры в виде медуз, как последние фазы керамик,
Плещут в тёмном театре, где пляшут гавот крепостные.
Я лорнет навожу, вижу – ложе, в ложе – Россия,
А за ложью – заблудший в несобственных землях изгнанник.

Александр Закуренко, 2006

Сертификат Поэзия.ру: серия 906 № 42149 от 16.02.2006

0 | 0 | 3121 | 21.12.2024. 15:42:11

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []