Мы накроем стол под густым орехом,
под инжиром и алычой,
заряжусь твоим изумрудным смехом,
положу ладонь на плечо.
Из волос легко извлеку расческу
и без музыки заведусь.
А тебе к лицу летний дождь в полоску,
двум арбузикам средь медуз.
Но, когда умолкнет на всю катушку
двор загадочный, как этруск,
я приставлю к уху пустую кружку:
- Расскажи о море, моллюск.
Там, в дыре озоновой в атмосфере -
и павлиний глаз, и пыльца,
и на зыбком зеркале, и на зебре
отпечатки пальцев Творца.
Шаровая молния лопнет рядом,
словно электрический скат,
а Мускат окажется виноградом
блюзоруким, как музыкант.