1.
В чужих мирах, где даже сон не смел, жила пурга в лоханке жутких дел.
Её никто нисколько не любил – и мир она крушила – что есть сил.
Да, мир над ней смеялся дотемна, но жуть робел, лишь в полночь шла пурга.
И мир глотал волшебного вина, чтоб, захмелев, забыть, что есть пурга.

Затем включал пред небом пеленга, чтоб укротить недоброго врага.
Но намела в ночи на пеленга обрывки снов несносная пурга.
В чужих мирах уставшая, без сил пурга рыдала… Что ей этот мир?
В осколках неба бились пеленга, и засыпала поутру пурга.

4:00 11 ноября 2004 г.

2.
Герой совка и батальонный шмок – мне стыдно рассказать как это было, –
надравшись как отчаянный сурок, стал к девкам приставать как зять дебила.
Барсетка была вывернута вся – искомо воровской форты предтеча,
а он искал всё нового вождя и обещал шпане шашлык на плечи…

Едва-едва втолкнул его в такси, таксист отматерил меня на память,
мол, вечно долбни жили на Руси, и он забрал навеки душу ранить.
Как ордена кровавого позор, уехал на фик прошлого посол…
Его Звезда "афганская" – печаль о батальоне выбитом как взвод…

Остался замполит и кашевар пред коим пал расстрельный список рот.

10 ноября 2004 г.

3
Иерархии власти не нужна иерархия света –
ей бы жизнь без просвета настоящих и честных парней,
ей нужней снайпера, и начхать ей на граждан с приветом.
Иерархии власти скорее нужны ордена.

На ударные клавиши чёрные бьют батальоны –
Либо здесь подавить, либо там за страну постоять –
пройдя выучку крови, и боли, и нефти в юдоли,
где сегодня их учат страну от людей ограждать.

Очень странная это учёба по снайперским целям,
очень много в привычку войдёт и уже навсегда.
Дай нам Бог, что никто не сказал, дескать, мы не успели
отмести ордена, – обагрённые кровью дела!

1-3 ноября 2004 г.

4.
Уже не форма, не кувшин – души изъян…
А тот, кто прежде с нами жил, из ста нирван
не выбрал ни одной из них до сих минут.
Их просто нет, – они ушли в души приют.
В душе отстроили шалаш и в нём – в тиши
взирают с вечности на нас – в проём души.

1-3 ноября 2004 г.

5.
Нас загнали в котловину за провину из неведомой вселенной, где мы жили,
где мы плыли, зацепясь за пуповину, – не по-русски задушевно говорили…
горько, вздорно, нелегко, по-человечьи, на вполне понятном, в общем-то, наречье.

Как подобное вмещается в провину, отсекая нас от нашей пуповины?
И теперь питает судьбы котловина, нас пытая ежедневностью, скотина!
В ней смеёмся, в ней деремся, дышим, пашем,
в ней – по краешку крадемся, счастьем машем.

3-5 ноября 2004 г.

6.
От воздушных замков – душно, ковролин пустейших квот
называется подушным – души рвёт!

От воздушных замков – тесно, по панбархату сует
мчится поезд одноместный в бездну лет.

Нерентабельные чуды в правды-матки закрома
лихо свозит отовсюду шантропа!

От воздушности бездушной переходим в мир людей
платим горести подушно каждый день…

3-5 ноября 2004 г.

7.
Опять мы спорим о своём – о том, как жить за гранью,
о чём писать, коль не злодей и не якшался с дрянью.
А наше время моросит смурно и безутешно,
и продолжаем дальше жить отчаянно потешно.

Уже не пьём, ещё живём и будем жить до века,
покуда ксивы не порвём с графой – быть человеком.
А кто порвёт – пусть тут же сам завоет в поднебесье.
Душа не ноги – ясно вам? – бездушность – не Маресьев.

Пока не прибыл ордонанс нам отправляться в вечность,
давайте век в себе питать простую человечность!

6 ноября 2004 г.