ДВАДЦАТЬ ПЯТЫЙ КАДР ЕЖЕДНЕВНОСТИ

***ОДА БЕЛОМУ ДРУГУ

Зал ожидание тлетворен: в нём – невостребованость дней,
по жизни не был я проворен, влачась окатышем по ней.
Хоть бабкой ромовой, не пицей, я это время коротал,
случалось мне не раз напиться, и оттого я тосковал…

И был душой я век неволен, не потому, что поневолен,
а потому, что счастья муки меня не брали на поруки.
Но прочих мук – хоть отбавляй!
Да кто ж сказал, что мир наш – рай!?

Душевный трепет под запретом, когда ужрешься с табуретом
(ему все ножки я обмыл, когда корячился под ним),
и в презентацию надраться мне доводилось сотни раз,
но бездны нечего боятся, – её объемлет унитаз.

Он бел как мел, глубок и ёмок, и органических поломок
готов нести немую весть во чрево смрадное – что есть.
И, облегчив поэта душу, я отдавался страстно душу,
и вновь писал, меня трясло, но жизнь – смурное ремесло.

Пью до сих пор, – всё реже, реже, и унитаз мой как-то сник:
привык к блевотине старик, хоть я ему, случалось, врежу
за то, что громок мой кадык…

А закадычные друзья?
Кто перепился, кто в отпаде, кто свеж и пьян, как на параде.
И хоть им можно, мне нельзя – ведь я поэт не водки ради…


***По материалам украинских СМИ-кулуаров (1995-2004 гг.)

Каждый день лотерея, каждый день лохотрон.
Я, ребята, дурею, – лики плачут с икон.
Я, ребята, дурею, – среди белого дня
пропадает Рассея – Украина моя!

Мизантропы и геи мир кромсают во всю,
хоть они и умеют делать фак и попсу.
Хоть они и эстеты, хоть они и при всём,
я ничуть не жалею, что при них – ни при чём.

В обезбашенном царстве я не первый урод,
я не лезу в траншеи по команде: "Вперёд!"
и в родном государстве я ни лох и ни фуц –
просто сам себе царство без совковых кибуц.

И не верю в участье я факиров на час,
в трехгрошового счастья полосатый матрас:
белых полос немного, в черных полосах – боль,
а над всем назидает вечно голый король.

Голова Берлиоза… в Таращанском лесу,
правят бал – мафиоза с третьим полом внизу,
и политик продажный с той же удалью мест…
Берлиоз их застукал, – оттого не воскрес.

Не вошедшие в Лету, предают они свет,
не от них ли в народе столько горя и бед?
Не вошедшие в святцы, предают они мир,
над которым Чернобыль ещё впрок не остыл.

Их бесполость проститься – ну, придумали так, –
станут бабы креститься, вдовий вывесив флаг,
мужикам и придуркам даден общий погост –
взвоют бабы по-русски, голося во весь рост.

Но придурков, и геев, мужиков и вражат,
от оргазмов дурея, снова будут рожать.
А вот с тем, чтобы роли – тут уж выберет жизнь,
кому кровь да мозоли, кому – тухес держись!

Укорот всей державы не получиться, нет,
потому что шакалов в ней отстрелят в дуплет,
потому что не "ПОЛОСТЬ", а бесстыдства ума
в душах выела полость и восстала молва!

Май 2004 г.

Веле Штылвелд, 2004

Сертификат Поэзия.ру: серия 619 № 24762 от 25.05.2004

0 | 0 | 1897 | 20.04.2024. 08:02:09

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []