На тонкий канатик нанизаны бусины,
И, горе мне, – канатаходец повешенный,
Куда ему в небо – бескрылому, пешему,
Ему на судьбе тяготенье написано,
И каждый глоток недопитого воздуха
Лишает его на шажок невесомости.
В печальной его недописанной повести -
Ни слова о вечном, ни слова об отдыхе...

Как будто он выпрямит спину затекшую,
И снова пройдет по стеклянным балясинам
И жизнь встрепенется – совсем не напрасная,
И канет горошиной
в прошлое,
прожитой…