Все выпито и съедено, лишь свет
Еще привычно стелется вдоль трещин,
И не находит разум пищи, нет
Ее, одни простые вещи –
Как свет и воздух, тьма и тишина,
И рыбьи кости, и немного крошек,
(я, может, потому и спасена,
что этот вечер мною был не прожит)
И теплый воск, еще хранящий свет,
Окаменев, останется причудой
Истории через две тыщи лет,
Истории, начавшейся отсюда….