"Рябине, проросшей сквозь камни
Белгород-Днестровской крепости"


В оставленном замке сквозь камни окна –
рябина-заморыш.
Засохшая ветка – больная струна,
другие – как плети.
Непонятым хламом лежат времена,
веков утомленных
соцветья – бессилен коснуться их сна
камланием ветер.

Из древней колодки не вырвать корней,
не вырасти флейтой.
Соседи – фонарных столбов не родней,
но также их кроны
редеют, вплетаются листьями в вихрь,
а сломанный тополь –
как стражник, убитый для встречи двоих
прекрасных влюбленных.

Того, кто прокрался – чужой, молодой –
напрасно искали.
От факелов отблески жаркой водой
по стенам плескались.
Он в омуте платья ее утопал –
ресницы смыкались.
Их тайну состарили сфинксы забрал
в застывшем оскале.

Но это окно – чтоб волнистая прядь
к ногам опускалась.
Глазами, веревкой, собой измерять,

насколько бесстрашен.
Но эти ступени – чтоб тенью мелькнуть
и слиться слезами.
Но лестница эта – единственный путь
ведущий на башню!

Из камня? из воздуха? из пустоты?
Еще невесомей,
чтоб каждая ночь изменяла черты?
Из чьих-то бессонниц,
где с пышных подушек сияет, маня,
небес куртизанка?
И замок был выстроен не для меня,
и я не для замка –

избравшая зеркалом замкнутый ров
с нечистой водою,
собравшая в гроздья продрогшую кровь
погибших в сраженьях,
как будто поток снизольется с высот
и плавным движеньем
с опавшей листвой до реки донесет
мое отраженье.


1994 г.