Бурятов Есен Мартыныч шёл по улице и бормотал, пытаясь удержать в голове лезущие туда, толкающиеся и беспорядочно теснящиеся строки:

 

Жизнь — она не сто́ящее дело,

Вон, ведь и природе ближе сон:

И листва на клёнах поредела,

И…

 

Внезапно зажурчал рингтон, нужно было ответить.

— Да!

— Это я, — ответила труба, — ты вечером когда будешь?

— Ой не знаю. Сегодня у нас мероприятие…

— У вас каждый день мероприятие. Нужно ребёнка забрать от бабушки.

— Ну!

— А я не могу. У меня сегодня сдача проекта.

— Прекрасно… А заранее предупредить никак?

— Вот, предупреждаю. Заранее.

— Ясно всё с тобой…

В сердцах он с силой надавил на значок отбоя, так что экран, и без того уже треснувший в двух местах, предупреждающе хрустнул. Не, ну что за жизнь, а?!

Попытавшись вернуться в состояние внутренней сосредоточенности, убедился, что оно тут как тут: ждёт наготове, дай только возможность отрешиться от повседневного, и…

 

И листва на клёнах поредела,

И с небес…

 

Мобильник опять пробудился ото сна.

— Наверно, связь плохая, — сообщил он родным голосом, когда Есен Мартыныч поднёс его к уху. — Так я на тебя надеюсь.

— Слушай, да не могу я сегодня, ну ты что, в конце концов! — Е Эм даже поперхнулся. — Ты понимаешь, что Рейн из Кёльна прибывает?

— А ты понимаешь, что от этого проекта зависит, поеду ли я в Мексику одна или мы втроём? И увидит ли ребёнок раз в жизни Акапулько и музей подводных скульптур — тоже целиком и полностью…

— Слушай, ну, пусть ещё денёк у мамы побудет! Той только в радость…

— Ей, может, и в радость, а ему? Ты знаешь, что она его Римму Казакову наизусть учить заставляет?! А я хочу, чтобы мальчик нормальным мужиком вырос, а не такой закомплексованной бледной немочью, как некоторые…

— Это вот ты зачем сейчас сказала? Чтобы меня унизить? Хорошо, ты меня унизила, дальше что? Говорю тебе, сегодня не могу! Никак, ясно?

Бурятов выключил телефон и задумался.

Да, мама всегда любила Казакову. А вот он с детства предпочитал старую добрую Ахматову. Оттого-то, должно быть, и увлёкся в итоге её «сиротами»…

 

Кажется, всему милее сон:

И листва на клёнах поредела…

 

В очереди строк образовалась маленькая заминка (ну, наподобие «за мной занимала вон та, в бежевой курточке, а вас я вообще не помню»); впрочем, уже в следующий миг недоразумение разрешилось и процесс возобновился опять:

 

…и трава на склонах поседела.

Даже строки Рины Левинзон…

 

Он вздрогнул: при чём тут Рина Семёновна, это его строки! Ну-ка…

 

И трава на склонах поседела,

И сарай на площади снесён…

 

Тьфу ты, не идёт… Никак не идёт из головы эта патовая ситуация с вечером. Он включил чудо техники, ввёл пин и приготовился. Через полминуты, как и следовало ожидать, раздался сигнал вызова.

— Слушай-ка, — как ни в чём не бывало заворковала бла-бла-благоверная, — тут одну курточку хорошенькую продают, совсем новую, зато цена… таких сейчас просто не бывает, я не преувеличиваю! И, если можно…

— Погоди, а с ребёнком-то что будем делать?

— А, расслабься: Алина Дмитриевна не возражает против ещё одного дня. Максимум двух. Потом она на конференцию улетает.

— Почему двух? Завтра заберём.

— Если ты сможешь. У меня завтра корпоративчик.

— А я делегацию писателей Лаоса в Малый зал веду…

— Ну вот! Потому и двух. Если не больше.

— Слушай, я же не виноват, что график…

— А ты никогда не виноват! Другие виноваты, один ты весь в белом! Как Эл Добычин, заедаемый средой, ага…

— Ну что ты городишь! Я разве когда дистанцировался? Наоборот, как лучше хочу… Просто потерпеть надо, немножечко потерпеть… И мыслить стратегически: сегодня вот это вот всё, зато завтра… хорошо, послезавтра, пускай даже послепослезавтра, но всё ведь будет же! Поверь, даже в наше время люди неплохо устраиваются в этой сфере, нужно только терпение… и труд, само собой! Вот именно поэтому я и верчусь, как…

Короткие гудки. Ну что за хамство — не давать оправдаться! Зло берёт.

 

И листва на клёнах поредела,

И… из моды вышел тот фасон,

Что когда-то милая носила!

…Перевал. Равнина. Взгорье. Падь…

Мир велик… а я, видать, мессия;

Некуда, короче, отступать.

 

Он перевёл дух и огляделся. Небо над головой утробно рокотало, а из клубящихся туч уже летели первые — редкие, но крупные, как пули, — градины.

 

8 декабря 2017 г.