Под голландским углом
Пустая даль — как снимок монохромный,
над локтем спящей речки полутёмной
в ней смертное прозрачно вещество,
пустая даль, а дальше — ничего,
лишь сны богов, исчезнувших должно быть.
Февральский ангел втягивает коготь
(нещадный дождь, безлюдный тротуар)
и едет в электричке до Шушар.
***
Поплачемся ветру в прозрачную грудь
и лица в печали утопим,
скажи мне, пропой, просверчи что-нибудь,
пока ты для речи удобен.
Пока ты идёшь в гиацинтовой мгле,
в тюльпановой медленной склоке,
и руки твои, что по локоть в золе,
их звук понимают высокий.
Тогда две молвы, две слезы, два зерна
уронишь над пахотной мукой,
и горькую песню проглотит она,
и выдохнет почвой упругой.
***
В такую тьму уже не до игры:
распластанные вздошные дворы
и низких туч античные фронтоны, —
всё движется на ощупь, наугад,
как будто бы притягивает взгляд
сбежавшие от времени, фантомы.
Вода тиха и сумрачна, и в ней
Господень свет ведёт купать коней,
их отблески вытягивают шеи,
и новая вода сквозь Божий свет
мерцает, как немедленный ответ,
и вечность наступает.
Неужели?..
***
К теплу незавершённый переход:
то сполохи, то тьмы метаморфозы
толкут в прозрачных ступах ветхий лёд,
вонзаются последние занозы,
снотворный сад докуривает дурь,
побеги пустоты в заначку спрятав,
и двоемирье проникает внутрь,
гнездится на слабеющих утратах.
Но ты, уже цветущим прахом полн,
прильнул к ветвям и музыкою плещешь,
от жизни и от смерти отражён,
входящий, раздающий, нищий, вещий,
и снова чуда ждёшь от каждой тли,
он твой — побег в слепящее задверье,
и нежности прозрачные шмели,
и призрачные ветры двоеверья.
***
Чужую песню выше глаз своих
подняв и потеряв её из виду,
ты, пленный оклик,
минеральный штрих,
живое приложение к графиту,
пытаешься в игольное ушко
сначала заглянуть неглубоко,
затем войти под крики сухожилий,
и безоружно, слепо, без усилий
по высохшему руслу листопада
скользишь за край
(в игле оставив брата,
народы, царства,
сумасшедший шар),
и за тобой толпится, как пожар,
твой голос, оторвавшийся от взгляда.
***
Сначала — точка.
Воздух.
Пустота.
И ты стоишь, не раскрывая рта,
меняешь кожу, шерсть, и оперенье,
и на мощах возлюбленных разлук
в молчание ты втепливаешь звук
и облекаешь в плоть речетворенье.
И видишь в нём себя со всех сторон,
как музыка вдруг видит патефон,
как вечный дух над оболочкой бренной,
и, руки погружая в то, что есть,
опять находишь облако, и персть,
и зёрнышко печали неразменной.
(Автор иллюстрации: ИИ)
Сертификат Поэзия.ру: серия
4165
№
190454
от
30.06.2025
9 |
0 |
201 |
05.12.2025. 10:04:49
Произведение оценили (+):
["Светлана Ефимова", "Наташа Корнеева", "Елена Орлова/Хлопкина", "Алексей Кулешин", "Раиса Хорошилова", "Надежда Буранова", "Слава Баширов", "Ирина Бараль", "Владимир Старшов"]
Произведение оценили (-):
[]