Миро капало с иконы в горнем храме.

Люди шли к ней с покаяньем и дарами.
Издалёка шли, со всех концов России,
Исцеленья и спасения просили.
Богатеи испрошали сбереженья,
Неимущие - хоть мало - подкрепленья.
Шли калеки, неудачники, злодеи,
И неделя истекала за неделей.
А из глаз Пречистой Девы и Младенца
Лились слёзы на платки и полотенца.
Кто-то ватку в них промакивал, в надежде
Возвратить былую силу слабым веждам.
Кто-то доллар прятал смоченный в бумажник,
На удачу обеспечивал загашник.
А иные просто так молились,
Тоже плакали, размашисто крестились,
Преклонив колени пред иконой чудной;
Ведь молитва - путь, известно, многотрудный.
Только мальчик - может быть впервые в Храме -
Надоедливо мешал молиться маме:
- Мама! Мама! Почему та тётя плачет?
Почему в слезах её красивый мальчик?
Ты сказала мне, что Боженька все знает.
Так зачем он обижать их разрешает?
Если б я был богом, я бы сделал малость:
Чтоб Пречистая счастливо улыбалась... -
Был одёрнут он. И все молились снова.
Источалось миро, шелестело слово.
Неизменно помогали слёзы Девы
И Младенца из её святого чрева.
"Сохрани!Спаси!Поплачь за нас пред Богом!"
Но слова внезапно в этом храме строгом
Трелью зяблика шального раздаются:
- Мама! Мама! Посмотри: они смеются!..

28.06.98г