Обрюзглых улиц медленная ясность,
Телячья стать витрин.
Заплаканная скорбная Безгласность
И пьяный паладин.

Он шаркает. А ей - немой и стройной -
Неловко пред людьми,
Несущими в дома свои достойно
Табачные огни.

На убранных фасадах тихим маем
Разглажен пыльный шёлк,
Асфальтовыми узами запаян
Тщедушный тополёк.

И из двора, от телеграфной вышки,
Струя по ветру нос,
Их чёрный дым обугленной покрышки
Преследует как пёс.

На кружевах от тополиных почек
Намёки желтизны,
И по височной скомканности строчек -
Автографы вины.

Он путь забыл и служит никудышно
Властительнице дум,
И возится в подкорке еле слышно
Оцепенелый ум.

И бредень лет, закинутый в глубины,
Не вынес ничего.
И лишь она с повадкой голубиной
Всё смотрит на него.

Мятежный дух - языческая Муза -
Испита тишиной,
Но крест бесперспективного союза
Не бросит и больной,

Твердящей в лихорадке тщетных бдений,
И приручая боль,
Конклаву сероглазых подозрений:
- Король!Король!Король!..

16.05. 2004