Рыбак-станичник

Море плещется о берег.
Ах, как пахнет море йодом,
Солью йодистой – и жизни
Целомудренным зачатьем!

Словно девы-рыбы тут же
Хоровод ведут подводный,
На хвостах идя, а груди
Прикрывают известковой
Створкой – веером-ракушкой.

Море нежится; на глади
Лодка плещется лениво.
Жар стоит. Рыбак выходит
Из белёной хаты. Грядка
Помидорами краснеет.

Вышел к морю постаревший
Отставной моряк – и смотрит
Вдаль. Потом заходит в море,
По колено – и по пояс.
У него в руке мочалка –
Обрез сети рыболовной.
Он намыливает спину,
На груди – наколку-якорь.
И потом волна смывает
С казака – и пенит мыло.

Дальше, дальше он уходит
В море синее – за лодки.
Вот, нахлынув, волны скрыли
Седину его, как пепел.

«Чисто вымытым предстану
Перед Господом сегодня».

Натюрморт с рыбой и обрывком рыболовной сети

Рыба сонная на блюде
Еле жабрами шевелит;
Отливает спинка синим,
Серебром живот бледнеет.

А другая, бездыханна,
На столе – и хвост свисает.
Рыба плоская уснула,
Розовата, стеклологлаза.

Третья рыбина – на пузе
Лёжа, жабрами застыла.
Над губастой мордой – гребень,
И глаза навыкат смотрят
По бокам...
                    Художник, кистью
Краски смешивай прилежно,
Жизнь и смерть, и сон мешая
В кашу масляную, чтобы
Рыб кормить на тёмной ткани.

* * *

Пахнет рыбой и томатом;
Как-то странно и не вдруг
Час приблизился заката
Барж никчемных и фелюг.

Рыбаки уже в запасе:
Штормы снятся им давно.
Старость сморщенную красит
Самогонное вино.

Брага, вспыхивая, бродит;
Руки в рыбьем серебре.
И уходит, и уходит
Парус в море на заре.

Горячие консервы из свежего судака

Надо срезать помидоры