Чуда
Не грибы солила Чуда,
Не носила на базар, –
А то – к вечеру как будто
Раздувала самовар.
Самовар играл боками,
Как бамбула цирковой.
Только дым ходил клубами
Над цыганской головой.
Глаз один пиратски пуча,
Чуда чай из блюдца пьёт.
Вот такая вышла буча,
И ещё не раз выйдёт!
Бабка
Над окном – «чилик-фьюить!»;
На крючке клетушка.
Приказала долго жить
Бабушка-старушка.
Долго в ситцевом платке
С палочкой ходила.
На кладбище в уголке
Ждёт её могила.
Не суглинок, не песок
По краям невязким.
Распыляет липа сок,
Во зелёной ряске.
Лиходей
Бьёт чеканщик-лиходей –
Выбивает в меди лунки.
Гул по осени сильней
Снизу дышащей чугунки.
Занесён его чердак
По зиме снегами тяжко.
А работает за так
Молоточками бедняжка.
Проявляется Адам,
Ева с фруктом спозаранку.
Никому я не отдам
Эту чудную чеканку!
Вор
Сохлый, как чахотка,
Вялый, как Бурков.
«Заходи, молодка,
В логово волков!
С чёрного-то ходу
Будешь уходить.
Вольному народу
Надо угодить».
А соседка спросит:
«Миша, как живёшь?»
Складно, тётя Тося.
На дарёный грош».
Духовой оркестр
Тромбоном и трубой,
Закрученной в баранку,
Оркестр духовой
Долдонит спозаранку.
И блещет, и гудит,
И марширует смело.
Валторна золотит
Улиточное тело.
Выходит «бу-бу-бу»
У прапорщика с тубой.
Он виден сквозь листву,
Смешной и толстогубый.
Машинка "Зингер"
Изморозь-туман,
За окном снежинка.
Выгибает стан
Швейная машинка.
Чёрно-золотой
Немочке под «мушкой»,
Цокать ей иглой
И вертеть катушкой.
Павловне тепло,
В топленой слободке.
День глядит в стекло,
Будто ангел кроткий.
Стекольщик
«Стекольщик, скажи мне, зачем тебе стёкла?»
«Все вышибла окна война.
Распахнуто небо по осени блёклой,
А рамы мне – ель и сосна».
«Зачем тебе плоский, поведай мне, ящик?»
«А это отеческий дом.
Ношу я с собою тоску мою чаще
С тяжёлым гранёным стеклом.
Остро зеленеют опасные срезы,
Поклажа тяжка, как на зло.
Иду я дворами, как стёклышко, трезвый,
Кричу: кому вставить стекло?"
Черкизово
В Роще Марьиной малина,
А в Черкизове погром.
Пахнет сыростью и глиной
И горелым чердаком.
Ходит Гриша, как дворняга,
По Бунтарской, вечный дед.
У ларька пивного Яков
Веселится много лет.
Сонно звёзды выползают
В голубую глубину.
Телевизоры мерцают
На уснувшую страну.
А наутро – маршал Гречко, –
Лает галками парад…
Ловит бабочек местечко
Много, много лет назад.
И акация в цветенье…
Счёты отложил Давид. –
И моё стихотворенье
Из пращи его летит.
Голубые ели
Голубые ели
У стены крутой.
Бабий вой метели;
Лязгает конвой.
Он, идущий в ногу
В тяжких сапогах,
Будто бы дорогу
Потерял в веках.
Вместе с осуждённым
На промёрзлый грунт…
Сорваны погоны,
А махорки – фунт…
"Мы в строю сопрели;
Словно кровь, пурга..."
Голубые ели
Кутаны в снега.
Кинопроектор
Сколько раз показывали смерть
Нам в кино – хорошем и не очень!
А, пожалуй, это круговерть
Дня златого, ослеплённой ночи.
А, быть может… Но граница где
От того до этого момента?..
Всё журчит в окошке, в темноте
Зыбкий свет бросая, кинолента.
От магазина Вина-Воды
Дух портвейна за стеклом,
А на улице морозно.
Поборюсь со сладким злом.
Или мне бороться поздно?
Вермут горше и черней.
Электричка минет ели…
Хороши на склоне дней
Промелькнувшие метели!
Точильщик на углу
Точильщик со мной говорил.
Стоял я в цигейковой шубке.
А он папиросу курил,
Сощурясь на лезвие жутко.
Точила ходили кругом,
И спицами искры кололи.
Мирилась душа со станком,
С войны набивая мозоли.
«Точу я топор и пилу,
И финки разбойные правлю!
Уйду я и тень на углу
На долгую память оставлю».
Старьёвщик и лошадь
Старьё берём!
Старьё берём!
Выносят люди хлам.
Мы с лошадёнкою вдвоём
Всё делим пополам.
Старьё берём!
Берём старьё!
Отвозим на утиль.
Скрипит телега: ё-моё,
А по дороге – пыль.
«Сердца четырёх»
Ах, этот привязчивый сон!
Ах, в шляпке чертёнок-Серова!
А китель ещё без погон,
И горец совсем не суровый…
И лагерь разбит у леска.
И дачники в меру беспечны.
Зоолог, тяни окунька
Из яркого зеркала речки!
В ней тёмно-конический лес
Дрожит, отражён вверх ногами,
Как будто бы наперевес –
Пехота идёт – со штыками.
Диафильмы
Что за чудо ручное кино
В темноте, на обоях бумажных!
Твой покой охраняет давно
Оловянный солдатик отважный.
Так давно, что поблёк и облез,
С ружьецом за спиной чуть не гнутым.
И всегда появляется бес,
Табакерку раскрыв на минуту.
Ты в косичках льняных крендельком,
Белокурая девочка Лена.
И я вижу снега за окном,
Дом соседний и звёзды вселенной.
«Прага»
Тёмный торт, называемый «Прага»,
Мягкость юная маминых губ.
Как живит меня осени влага!
Как мне дома таинственен куб!
Как минувшее дышит свободней,
Лишь подует на восемь свечей!
И живу я над той подворотней,
Над былой подворотней ничьей.
2019
(продолжение следует)
Владимир Мялин,
2024
Сертификат Поэзия.ру: серия
1319
№
184194
от
09.08.2024
4 |
0 |
138 |
03.12.2024. 19:55:56
Произведение оценили (+):
["Моргунова Елена", "Николай Горячев", "Ольга Галицкая", "Владимир Старшов"]
Произведение оценили (-):
[]
