улица циолковского медленно рассыпается гармонью,
раскладывается веером. пов. ручная камера. 35 мм.
улица циолковского заканчивается вдохновением,
начинается стедишотом и неопределенною точкой зрения.
оператор меняет руки, полярик насаживает, чешет бок.
рюкзак за спиной мелко трясется, хохочет, разявив рот.
вход в чей-то двор через арку - почти что античный грот,
где Феб лучезарный был вскормлен. в контровом свете крок
в тему и на руку. кружево аполлона. ажурная канитель.
ее наш годар-херцог-трюффо с собою возьмет в постель 
пусть он плетет, завирает. кажется, все удачно.
улица все же падает и трясется: разбрасывает котов,
мусорные баки, тротуары, велосипедные цепи. почти готов
остроугольный фильм. тупичок циолковского мрачен,
темен и наг, что дионис в фивах, готовящий месть и мстящий.
всполохи света сквозь виноградные лозы пророчат:
грядет утешитель человечества и пожиратель плоти.
улица за спиной окончательно слепнет. почему, не знаю.
застывает липучей субстанцией, вязкой, что твой агар.
с трудом выпускает на ленту, проносит по самому краю.
фотограф снимает полярик, улицу и следующий кадр.
улица складывается веером. гармонь лежит на боку.
фонари на ленте, объектив светосилой 1,8 говорят ку-ку.