И когда я взглянул в потемневшую высь,

где в привычном порядке светила сошлись,

я подумал: «Без солнца, должно быть,  

мы не знали бы дня, знали только бы ночь,

и тогда бы и ангел не смог нам помочь

про божественный свет пустословить».

Если б звезды галактики в кучу собрать,

и они не смогли бы так ярко сиять,

и они не размыли бы ночи.

Ведь ночные светила нам жизнь не дают,

они только мерцают и смутно зовут

в неизвестность, как девичьи очи.  

В том и суть, что не виденье звезд — не беда,

а без солнца не быть никому никогда,

ни живым, ни отжившим отчасти.

Только солнце способно нас к жизни будить  

и грядущим дурачить, и счастьем манить,

даже если не знаешь, в чем счастье.

Но рассудок сомненьем убить норовит —

закрывает нам солнце космический вид,

ослепляя пылающей бездной.

В результате, не видим мы горних высот —  

над макушкой все тот же обманчивый свод,

изумительный, но бесполезный.