Про угольщика Клааса из Дамме, едущего с Уленшпигелем в гости к старшему брату Иосту, проживающему недалеко от Мейборга в немецкой земле

Е.П. 

1

 

В тот год зима

была суровой в Дамме.

Трудясь усердно,

угольщик Клаас,

изрядно кошельки

набил деньгами,

а тут, гляди,

и лета

пробил час.  

 

Купив осла

всего за семь флоринов

и девять мер

гороховых

стручков,

он сел на длинноухого,

а сына

устроил позади,

поверх

мешков.

 

Торжественно,

что было очень просто

при этаком

вальяжном скакуне,

он ехал к брату своему,

Иосту,

что проживал

в немецкой стороне.

 

Менялись города,

вставали шпили,

чертили в небе

мельницы круги,

и головой вертящий

Уленшпигель

кормил горохом

ласточек

с руки.

 

И в гавани качались

хои

с грузом,

и у дороги

кланялась трава,

и кнехты в плюдерхозе

аркебузы

несли, взвалив

на плечи,

как дрова.  

 

И в городке немецком

на закате

звучал целебный

колокольный звон.

И вспоминал Клаас

о старшем брате,

которого сто лет

не видел он.

 

2

 

По молодости

был добросердечен

и простодушен

старший брат Иост.

Жалел собак,

лечил их от увечий

и слушал, как поет

веселый дрозд.

 

С тех пор

несправедливостей

немало

брат претерпел.

И хоть унынье – грех,

в конце концов

угрюм и злобен

стал он.

Жил бобылем.

Возненавидел всех.

 

Одно любил –

стравить в пивнушке пару  

(из тех, что не разлей вода)

друзей,

вручив потом в награду

три патара

тому, кто друга

вздует посильней.

 

Еще любил он

в комнатушке тесной,

натопленной,

как в стужу перед сном,

собрать всех сплетниц,

кумушек окрестных,

и потчевать их

гренками с вином.

 

И тех,

кому пошел седьмой

десяток,

усаживал вязать он

в уголке,

поскольку был до сплетен 

разных падок.

Как до цехинов,

что держал в чулке.   

 

Дрожа всем телом                       

и глотая слюни,

он слушал,

как, совея от вина,

хихикая,

две самых главных

лгуньи

мешают с грязью

ближних имена. 

 

3

 

Постукивали

костяные спицы,

мелькали ногти,

ведьминых длинней…

Когда ж все начинали

расходиться,

шарахаясь

от собственных теней,

 

тогда Иост бросал в огонь

щетину,

и вмиг такая

поднималась вонь,

что кумушки,

друг дружку

тыча в спину,

вселенский поднимали

визг и вой

 

и, раздувая

в дикой злобе

ноздри,

шипя

и багровея от угроз,

решали,

кто из них испортил  

воздух…

Ах, как же хохотал

тогда Иост!

 

И хохотал Иост.

И снова щетки

в огонь бросал,

и снова чад и смрад,

и дым густой,

и лающие глотки,

и пыль столбом,

и плюхи наугад.

 

И звал тогда Иост

Хромого с Длинным,

переодетых в стражников

людей,

и те старух

прочь гнали хворостиной,

как стадо злых

гогочущих

гусей.

 

Как бесов изгоняли, -

в зад и холку,

а те бежали,

поднимая крик.

Но был Иост

печален:

«А что толку?

Хотя б один

откушенный

язык!»

Александр Куликов , 2024

Сертификат Поэзия.ру: серия 3973 № 183419 от 23.06.2024

5 | 0 | 157 | 08.09.2024. 03:02:53

Произведение оценили (+): ["Наташа Корн", "Олег Духовный", "Сергей Буртяк", "Александр Закуренко", "Евгений Иванов"]

Произведение оценили (-): []