Убирайся, мой милый, оттуда,

где любили, но больше не нужен.

Ото всякого сброда и люда,

ото всех, с кем недавно был дружен.

Проведи эту ночь сам с собою,

пароходом в полночном тумане,

и к утру, тыча в тучу трубою,

под завязку молчаньем загружен,

закричи об открывшейся ране,

лёгшей по ватерлинии жизни

и грозящей прорвать, разбежаться,

хлынуть чёрною тяжестью в душу

и ударом свалить тебя набок…

Это первый отвальный гудок.

Дашь второй баритоном, без сердца,

чтобы не был на первый похожим.

Ниже уровень страсти на терцию,

все сердца, как кукушки, за дверцами,

спать – священное право прохожих.

Хватит воздух давить мегагерцами!

Нет её, нет таких, нет похожих? -

да! всё так! отплывай! и о прочем

не болтай, ну скажи: что за бредни?!

Сам себе повтори: - что за бредни!

В ледяную и чёрную жижу!

Чтоб глотать её в чёрной могиле,

чтоб разбухнуть, болтаться и биться,

о речных пароходов заросшие днища,

сотрясая в тебе поселившихся тварей,

ты которым жилище и пища.

Никому, никогда, после страшных разладиц,

после горьких смертельных любовных сумятиц,

не желай ни кому, ни себе, ни другим

встретить после смертельных любовных ударов

осьминогов и рыб, пучеглазых кальмаров,

пауков, каракатиц лихой караванец,

утонувших горбатых верблюдиц лохматых -

бентофаги пускай на кровавые флаги

распускают не нас, не тебя, не меня

 и не в чёрной и жуткой воде ледяной,

постоим здесь, у пристани, ночью, да, слушай и стой,

слушай в звёздах созвучье своё с высотой.

Пусть по вязкому илу ползут и шагают

тёмным огненным адом и страшным парадом

кто гудение ада своей глубиной

слышит прячась в бездонной воде ледяной...

Всё! довольно, мой милый, довольно, друг мой!

Третий – басом, не мучая голосом берег,

из груди – в небеса, осторожно.                

Бас не должен вскипать до скрипичных истерик,

а когда промолчать ему сложно,

там, где криком пространство пронзает холерик,

бас профундо раскатит роскошно -

и принцессы прибрежных своих деревенек  

понимают с кем счастье возможно.

Бас в душе ловелас, но в душе и в теории!

Проплывая гудит платонической лаской,

резонансом волнует: «уви-идимся вско-о-оре-е…»

Но причалы обходит с опаской.

Третий – басом и в душу, конкретней,  

 пенный след покрывая открыто,

не оставив пространства для  бредней.

Где вода – там граница размыта

между жизнью и смертью,

                                            А ты налегке,

с лёгким сердцем,

сбежав ото всех, отовсюду,

на причале стоишь на ночном  холодке

и сейчас свои вещи закинешь в каюту,

дашь свой первый – и двигайся вниз по реке!..