Оглянись ты, не бойся, товарищ боженька,
я не звал тебя в шахту, в чёрный забой;
дождь сегодня, как Лазарь рябой...
я, брат, с жалобой старого бомжика.

Тяжело без тебя, понимаешь, Всевышний,
перед смертью б чуточек беспечности,
а ты так не по-русски испужался и вышел,
не позвал никого на прощанье-то с вечностью.

Воробьи, собаки, таксисты, подбичники -
все в каком-то просто недоумении,
и не думал никто, что такой ты обидчивый,
хочешь, водки тебе принесём с пельменями.

Яков Бёмка сказал, - ты, мол, тихий никто, -
вот, сапожник! не стыдно ему, немчину,
мы тут новое справим тебе пальто,
ну, ей богу, поверь, всё будет чин чином,
полушубок к зиме пошьём овчинный.

Хошь, протянем соломину до небес,
березняк оклемается - леденистого соку попьёшь,
оглядись - на полсвета берёзовый тянется лес,
ну, чего ты обиделся так, ни за грош!..