КАРТИНА, СОЗДАННАЯ ЗВУКОМ

В те годы мы не воспевали войну, мы не понимали и не принимали её – эту межусобную кровавую суку… Автор

W

БОРИСУ ГРЕБЕНЩИКОВУ

Уходят в "шёлк змеистых слов"
уже не люди – боги!
Но пыл души еще суров, –
бьёт грязные пороги.

В "озерах слов" живёт молва
и лозунгов отрава –
за все им выдано сполна:
за горечь, и за славу…

И тем, кто собирал слова,
давно уже не ново:
снов Соловецких острова
прибудут в мире снова.

18 сентября 1993 г.

W

Заплетают в кушаки кинжалы
будней невостребованных грозы,
и бряцают ними аксакалы –
полубоги, полумафиози…

До войны – не много и не мало,
а за ней пройдет война вторая…
Нефть, как кровь, –и два военных шквала
выкосят чеченцев, федералов… –

Наравне… И нефть пойдет по трубам,
побежит по росстаням страны –
по аортам Родины и… губам, –
черным от поветрия войны.

W

Рассказ танкиста, горевшего в "фанерном" федеральном танке, запись по пьяне…

Монооблачно, и не сносно,
не по-русски печаль вошла…
Из-за припечки болью млосной –
похоронка с Чечни пришла…

Терминаторы-генералы
поигрались в мальчишечью кровь.
Женка Рохлина расстреляла,
а всех прочих – чужая боль.

Жены русские, генеральские!
Ох, досталась вам эта выть –
шеи белые, чуть не барские,
на Отчизны алтарь сложить.

Души женские, не спартанские
на заклание выдать вновь,
потому что мужья поганские
проливали родную кровь.

Нефть ли в сумерек, утром ль невидаль –
но взорвалась огнем Чечня…
Генералов судить, как нелюдей
за продажные бар-те-ра…

1998 г.

W

Горящий куст библейских слов
из первосимволов Вселенной, –
звон первозначимых основ –
пылал в мелодии нетленной.

И вечных звуков волдыри
спекали нелюдей и татей,
и мудрых слов поводыри
крушили желчь кровавых ратей.

Слова начертаны, – звучат.
Чуть тронешь, прикасаясь ухом,
и ощутишь, – они горчат,
как суши, смешанное с луком.

Испепеленные в золу,
слова прожгли собой скрижали,
Их разбивали, как хулу…
Они же вновь в сердца врастали!

W

КАРТИНА, СОЗДАННАЯ ЗВУКОМ

"И маленький мальчик не должен увидеть войну"
поэтический сборник "Круги на песке", 1997 г.
Сергей Щученко, поэт круга Веле Штылвелда

Уголья сожженных слов – рубикон костра.
Смотрят в сумерек на жен юноши с холста.
Рисовал их Имярек – раненый абрек, –
хоть по-русски ни гу-гу, – тоже человек.

Он запомнил их в плену – у себя в горах:
вон, мулла там – на молу, а над ним – аллах.
Под аллахом – только пять раненой земли –
очень высоко в горах. Русских там ни-ни…

Кроме этих – за бакшиш – и они домой.
Детки малы, женки шиш кушают порой.
Командарм комэску: – ПЛИ!
ПТУРС пошёл, второй.
Камни, камни… Нет земли –
ТАМ – над головой…

Уголья сожженных слов – рубикон костра –
нет аула: деток, жен… И парней с холста.

W

А что нам скажет Времени послушник,
и что нам скажет шаткая молва,
когда уже и так обид слова
крушат сердец оплавленный наушник?!

Посеяв черной распри семена,
не завопим ли мы: "О времена!",
когда кровавой бойни плевела
в крови утопят наши племена…

1993-2003 гг.

Веле Штылвелд, 2003

Сертификат Поэзия.ру: серия 619 № 17535 от 08.08.2003

0 | 0 | 2156 | 18.12.2024. 19:55:30

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []