Манящий воздух бесконечного простора

волною жгучей твою душу бередил –

самой судьбой ты был назначен репортёром,

а назначение редактор утвердил.

И ложь трибунную, и возгласы, и вздохи,

святую правду, взрывы хохота и стон –

надрывный голос неразгаданной эпохи –

хватал безудержно твой жадный диктофон.

Век журналиста беспокойный и короткий:

кого-то пуля, как ни дёргайся, найдёт,

другой износится, а тот сгорит от водки,

кого-то к вечности доставит вертолёт.

Но как бы жизнь тебя ни мяла и ни била,

ей твой хребет и не согнуть, и не сломать,

ты свою совесть, как полцарства за кобылу,

пусть не надеются, не станешь отдавать.

Бывает холодно, и тягостно, и душно,

но все напасти ты достойно победишь.

Да будет вечно и надёжна, и послушна

твоя проворная компьютерная мышь.

Земля страдает от нелепостей и вздора,

но крепнет разум – и пути иного нет,

а мир живёт, пока кочуют репортёры

и дышат истиною полосы газет.