* * *

                                  покинувшим

Закутайся в шарф. Уточни расписание.

Приди на платформу. Оформи билет.

При станции чудом хранимое здание

напомнит тебе: невозможного нет.

И отправляясь на поиски прошлого

(без четверти семь со второго пути),

окинь бегло взглядом толпу суматошную,

чужую, безликую – как не крути.

Пройдут по перрону зеркальные лужицы

застывшими кляксами: день холодит.

В них серое небо проглянет простуженно,

мгновение мельком глаза заразит.

Исходный ноябрь – как бегство от праздности,

как средство от скуки и прочей хандры.

Действительно, лучше бы скрыться от ясности,

точней, от реальности скорой беды.

И я убегаю, зажав в средостении

знакомое чувство – похоже на страх.

И если он есть, то честнее и в рвении

уехать скорее, чем так, на словах,

с бравадой спускаться обидной и пагубной…

Как скор в электрическом поезде бег,

что виды мигают назойливой жалобой,

почти неприглядные в нынешний век.

Не хочется – тёмные шторки опущены,

и думать об этом, но просто уснуть.

Затея пустая – бесформенной гущею:

сбежать от себя, чтоб судьбы не спугнуть –

из сна вырастает. И Веничка ангельски

напомнит по блату свой вечный сюжет.

«Конечная…», – хрипло объявят динамики:

живи настоящим, раз прошлого нет.