Московское время

Марусичка

 

Улица течёт Неглинная
Речкой чистой, как слеза.
У Маруси косы длинные
И бедовые глаза,

Сапожок высокий, лаковый,
Шляпка, пёрышко, жабо...
Много с ней бывало всякого -
Знай смеётся над собой!

У Маруси губы алые -
Хохотунья, хоть убей!
Век бы пела да плясала бы,
Чтобы нравиться тебе!

А судьба её преследует,
И грозит, и хмурит бровь:
У Маруси - распоследняя,
Невозможная любовь!

И течёт Неглинка-улица,
И плывёт по ней народ...
С кем Марусичка целуется,
Сам Господь не разберёт:

Для кого постель расстелена,
Чей в кулончике портрет -
Ей рассказывать не велено,
И она не скажет, нет.

 

На Гоголевском

 

На Гоголевском светлая печаль
Ложится снежной предрассветной пудрой
И осторожно тает на плечах
Московского простуженного утра,

И в окнах гаснут медленно огни,
И тает, тает сладкий сдобный запах,
А человек на шарф меняет нимб,
Отчаянно стараясь не заплакать,

Пьёт крепкий кофе в маленьком кафе
На Гоголевском, смотрит кротким взглядом,
Как чистят перья в радужной листве
Смешные воробьиные отряды -

Их доля городская нелегка...
И видит человек, что вдоль витрины
По Гоголевскому идут снега -
Торжественно и неостановимо,

И редкие прохожие спешат,
Торопятся, а город, их жалея,
Перестаёт взволнованно дышать,
Становится светлее и теплее,

Бодрее духом и ясней лицом,
И человек, терпение теряя,
Нарядное Бульварное кольцо
На палец безымянный примеряет.

 

Над Москвой снега...

 

Над Москвой снега широко шагают,
На продрогший город идут снега -
Корочка хрустящая под ногами,
Рукавички детские на руках.

Время года сумрачное, лихое,
Не спасут арбатские фонари,
Ты вдохнёшь и выдохнешь первый холод -
Станет больше не о чем говорить,

Разлетятся мыслей пернатых стаи,
Кто же здесь останется зимовать?
Я твои сомненья перелистаю,
Ты перечитаешь мои слова,

А снега всё набело перепишут,
Всё переиначат и переврут,
Тёплый воротник подними повыше -
Нестерпимо стынет душа к утру!

Вспыхнет и погаснет звезда большая -
Жизнь её бессмысленно коротка.
Первые снега широко шагают -
Белые вступают в Москву войска...

 

С нежное

 

слушаешь, как шепчутся за спиною
тополя - московские старожилы,
а на ветках празднично-голубое
небо перья снежные разложило,

и метёт, метёт, заметает скверы,
улочки вдыхают морозный воздух,
только отчего-то на сердце скверно
и такие близкие нынче слёзы

и такие дальние звёзды нынче -
так само случилось, мы не хотели!
в тишине плутают следы синичьи,
их пугают злые вороньи тени

ты бредёшь бульваром, не отрывая
взгляда от земли, будто ищешь что-то,
на твоих ресницах снежинок стаи,
как на нотном стане расселись ноты

а темнеет рано, уже с обеда
свет не гаснет в окнах чужого дома,
за столом неспешно ведут беседу
двое совершенно нам не знакомых

двое, у которых ещё в начале
встречи, расставания и потери,
головами в такт тополя качают -
так само случилось, мы не хотели!

на свету зажмуришься с непривычки
где-то потерялся - какая жалость! -
у тебя был нежности ключ скрипичный,
но теперь и этого не осталось...

 

Аты-баты

 

птицей хохлится улица,
 остывает Остоженка,
 суетятся, сутулятся,
 греют руки прохожие

 до тебя не добраться мне,
 не хватает дыхания,
 но взлетает Крылатское -
 и тоска, до свидания!

 не случилось - не встретились,
 значит, выплыли-выжили,
 сердце бьётся на Сретенке
 и сбоит на Воздвиженке

 словно сдобное облако,
 сердце мягкое, нежное,
 аты-баты! - и побоку
 переулок Столешников

 покрасуйся, порадуйся,
 прокатись по Садовому,
 погляди, как на Яузе
 светят листья кленовые

 где путями окольными
 всё исхожено смолоду,
 разлилось по Сокольникам
 тополиное золото

 ветры вышли на Трубную
 и продули насквозь её!
 знаешь, бывших возлюбленных
 не бывает по осени...

 

Формула жизни

 

                Трёхсложная формула человеческой жизни:
                невозвратность прошлого, ненасытность настоящего
                и непредсказуемость будущего.

В. Набоков

в ту осень было всё и ничего,
и мы с тобой - необратимо юны,
прекрасны, ясноглазы, семиструнны,
торжественно звучали над Москвой

и хохотали, за руки держась,
и млечных губ почти не размыкая,
не представляли, тяжела,  легка ли
дорога, проходящая сквозь нас

немыслимое выдавал рояль
промозглых ливней, вдруг вступала скрипка!
в ту осень было радостно и зыбко,
и страшно, и таинственно,  и   жаль,

что двор пустел и гривой тряс, как лев,
швыряясь подмороженной листвою -
в округе оставалось только двое,
существовало двое на земле!

никто и не предчувствовал беды,
и правил никаких не соблюдая,
смотрели мы, как свет на лицах таял,
костров кленовых растворялся дым -  

от горестей и вовсе далеко,
лишь этот воздух - острый и прозрачный -
напоминал, что может и  иначе
выстукиваться  ритм - с другим, с другой,

всё может по-другому быть, не так,
как мы с тобой однажды намечтали,
тогда предощущение печали
мы начинали с чистого листа:

сентябрь, октябрь, ноябрь - во весь опор
неслась судьба самой себе навстречу,
нам перед нею  оправдаться нечем -
от самой первой ноты   до сих пор.

 

Марианна Боровкова, 2022

Сертификат Поэзия.ру: серия 3564 № 170349 от 03.10.2022

-1 | 0 | 291 | 26.04.2024. 21:58:39

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): ["Алексей Борычев"]