На Малую Грузинскую, увы, уже не тянет.
Фантомы Ваньки с Зинкою там больше не буянят.
Плиту мемориальную повесили на стену,

где с хрипотой печальною он вырвался из плена.

Эх, баньку б да по белому да до седьмого пота.
По полю леденелому идёт, идёт охота.

Найти дорогу к важному. И пусть вся жизнь, как рана,

но мира дому вашему желать не перестану. 

А кони, знать, упрямые – мчат на Большой Каретный.
И шлёт он телеграммы ей, – не шестнадцатилетний.

По всем известным признакам не дышится в загранке,

но дух тот бродит призраком не только на Таганке.

И крик с надрывом в голосе – не европейский Гамлет,
что, соблюдя каноны все, «быть, иль не быть» промямлит.
Нестройность струн упрямая держала нерв на взводе.
Вопросы... те же самые ты задал бы, Володя.