Последняя битва

Фонарик лежал в своём кармане, ворочался, вздыхал, вдруг задремывал и внезапно просыпался от очередной серии кошмарного сна. Он догадывался, в чем дело, но не давал волю воображению и переводил мысли в более спокойное русло. А дело было в батарейках: их заряд убывал со скоростью явно большей, чем тому полагалось. Изготовленные в Мытищах, носящие гордое имя PANASONIC, батарейки вызывали у фонарика приступы внезапной, хотя и быстро проходящей паники, оставляя после себя кислый вкус на неплотно прилегающих друг к другу контактах. Карман, в котором фонарик знал каждый уголок, потряхивало, отчего время от времени в нем позвякивали ключи, две десятикопеечные монеты и английская булавка. Фонарь то и дело терся о шуршащую пачку жевательной резинки, вдыхал запах синтетических бананов и с тоской думал о тишине, покое и аскетичной чистоте отдельного кармашка с мягкими стенками и надёжным клапаном.

Состояние невеселой мечтательности улетучилось моментально, едва прозвучал сигнал тревоги. Фонарь выскочил наружу и, прожигая насквозь не ожидавшую нападения тьму двора, вонзился своим лучом в невысокий металлический забор. Битва! Битва с ползучей темнотой улиц и подозрительным мраком таинственных закоулков, битва за каждый метр пройденной дороги, за каждую выпавшую из кармана безделушку, тонущую в бездонном чреве темноты. Битва составляла смысл и содержание его жизни. Будь фонарик романтиком по натуре, он мог бы легко представить себя рыцарем света, облаченным в сверкающие доспехи. Но наш фонарик в простоте душевной не помышлял о поэзии, романтике и прочих средствах украшения суровой действительности. Он представлял себе мир никак не связанным, хаотичным нагромождением вещей и отдельных предметов, всё пространство между которыми заполняла темнота. Темнота была податлива, неуловима, легко сдавалась, отступала, заманивала и вдруг оказывалась со всех сторон сразу, молчаливая, готовая в следующую секунду выделить из себя какой-нибудь предмет или существо: камень, куст, трубу, дверь, кошку или летучую мышь.

Быстро передвигаясь, почти летя в воздухе, фонарик освещал небольшой объем видимого мира, внизу которого влажно поблёскивали камни тропы или узкой дороги, а справа и слева, иногда сверху темнота расщеплялась на стволы деревьев, отдельные ветки и листья, сгущаясь там, где в пустоте не было ни кустика, ни колючих шишек чертополоха. Так он двигался довольно долго. Темнота прибывала и, как ни старался фонарь, всё чаще его луч проваливался в чёрные бездонные колодцы и упирался в непробиваемые светом тоннели. Настроение изменилось, когда дорога ступенями пошла вниз. Потянуло свежим речным воздухом. Заросли кустарника вплотную приблизились к тропе, так что фонарик летел в тесном, довольно уютном коридоре. Его свет отражался сотнями листьев и веток, стеблями травы, мельчайшими капельками густеющего тумана, хитиновыми чешуйками тысяч насекомых, населяющих эти листья, эти ветки, траву и саму почву под этой травой. Фонарик повеселел и, ловко орудуя своим лучом, прогонял ночной мрак с тропинки, заставляя его забиваться в таинственную чащу жимолости, боярышника, шиповника и крушины. Веселье длилось недолго: разрывая темноту на части, фонарь выскочил из густых зарослей на берег реки. Озираясь по сторонам, остановился. Потом два раза мигнул, выровнялся, снова мигнул: сбоило где-то глубоко, в том месте, где находилось его электрическое сердце. Панический приступ продлился дольше обычного, однако фонарик справился. Кислый вкус почти исчез, мигание прекратилось. Где-то совсем рядом, невидимая во мраке, шумела река. Темнота, которую он только что весело гонял в узком древесном коридорчике, вдруг заполнила собой все огромное пространство и справа, и слева, и дальше; и даже наверху, откуда иногда фонарику помогали луна и звезды, стало темно.

Фонарь грозно размахивал своим волшебным лучом, но мрак от этого только сгущался, особенно в тех местах, где секундою раньше вспыхивал свет. А со светом творилось что-то неладное. Фонарик опять мигнул, потом еще раз и еще. Ослепительно белый световой меч, -  мечта любого джедая, - которым он так гордился, внезапно пожелтел и стал стремительно угасать. Проклятые батарейки, с утра не дававшие ему покоя, опустели и лежали внутри бесполезным, бессмысленным грузом. Последним усилием воли фонарь вернул лучу его грозную силу, вонзил свое оружие в землю и погас.

Темнота, победившая в битве, выждала несколько секунд и выпустила из себя щупальца ночного мрака. Дотянувшись до фонарика, она лизнула его черную ребристую поверхность и, убедившись в своей полной безопасности, задышала ровно и мерно, тая в себе неисчислимое количество деревьев и лягушек, комаров и автомобилей, садовых скамеек и натянутых бельевых веревок, покосившихся телеграфных столбов, камней, дощатых заборов, раздавленных полевых мышей, перебегавших дорогу в неурочное время. Все эти предметы и существа легко находили свое место в непроглядном космосе темноты, неведомые друг другу, живущие своей собственной, отдельной и непонятной остальным жизнью.

Владимир Муромцев, 2020

Сертификат Поэзия.ру: серия 1107 № 151006 от 23.02.2020

0 | 0 | 571 | 26.04.2024. 08:32:47

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []