Оно, бывает, пахнет рвотно,
оно одышливо и потно,
но снова черный кофе пьёт
и по делам своим идёт.

Дела его всегда натужны —
значенья местного бои,
кровопролитны и не нужны...
Они его, а не мои!

И лишь, когда от дел устанет,
мой час ненадолго настанет —
и на клочке бумажном вот
мои слова, а не его.

Он засыпает молча в девять,
меж ними сын лежит межой.
Но это я на самом деле -
чужой и с женщиной чужой.