Забрёл я в тёмный лес и заблудился...

Старина, не взыщите! Шепчу, уже

находясь вне пределов того тоннеля,

о котором судачат. Прошла неделя

ровно с тех пор, как порвать душе

с телом пришлось. Док, я склеил ласты.

Вы заметите, мол, не по Вашей части.

Между тем некто в рясе исполнил долг.

А святошу, ей-богу, не кличут дважды.

Так что, прерванной дружбе воздав, уважьте,

попросту вникнув. Тем паче полк

младших по разуму на подходе.

Впрочем, зря я, быть может, и здесь о взводе

лишь каком-нибудь, доктор, уместна речь.

Вот когда белизны небывалой мощи

невзначай достигают! А если проще,

доктор: во время подобных встреч

очных всё меньше от прежней формы

остаётся. Иные сужденья вздорны.

Надо мной шелестит безымянный куст.

Вы же в кресле сидите, должно быть, после

чаепития. Ноги с камином возле.

Что до моих, скажем так, не густ  

выбор. От нечего делать обе,

тишину соблюдая, держу во гробе,

заколоченном накрепко. Словом, док,

я свои протянул. Ни темно, ни больно.

Тело дрянь. Хорошо хоть душа довольна

тем, что свершиться посмело. Сдох

Ваш подопечный, субъекту в рясе

все грехи отпустив. Ну не прелесть разве?

Поподробней о месте. Итак, пяти

ощущений былых здесь отнюдь не надо.

Здесь немеет желе полушарий зада.

Здесь на обратном стоишь пути,

как бы сказать, в те родные дали,

где тебя, несомненно, в гробу видали.

Здесь, конечно, безветренно. Близ меня,

зеленея, покоятся кости грума,

что прислуживал некой мадам угрюмо.

Время от времени та, храня

память о нём, поправляет стержень,

в изголовье торчащий, но тот несдержан,

словно флюгер, бывает. С недавних пор

аэроб заводной не даёт покоя

древесине, урча и упрямо роя,

дабы меня просверлить в упор.

Словом, не гроб, а сундук сокровищ!

Очень скоро гонцу поспешат на помощь

по семейству собратья, на запах мчась.

Видно, всё-таки портит мой труп одежду.

А пока Ваш покорнейше где-то между

двух пребывает миров сейчас.

Знайте же, док: я, являясь частью

теоремы, её доказал, к несчастью.

Червоточинка – вот он, итог всех бед.

Она светит, как яблоку, мне. А впрочем,

будь что будет! Ремаркой догмат упрочим

данный: от встречи ни тёплый плед,

доктор, ни факт надо мной молебна

не спасут. Подбираясь на запах слепо,

черви сходу вгрызутся в мой труп шутя.

Вспомним грума поблизости. Та же участь

и меня ожидает. Зато не мучась

ткани исчезнут. Таких чутья

с мощью ещё доискаться в сумме!

Будьте счастливы, док, поминая всуе.

А счастливым становится чаще тот,

кто найти горы пользы умеет в малом.

Килограмм должен быть благодарен граммам

ста, что его отличают от

так называемой круглой цифры.

После смерти ждёт тьма. Остальное – мифы.

Иным словом, фиксируйте: мне конец.

В мире всё суета, если верить старой

поговорке. Заслуженной в целом карой

будучи, смерть, как своих овец

мудрый пастух, на былое место

загоняет. Из дум состоя и теста,  

мы рождаемся, чтобы на миг блеснуть.

Сколько ждать ещё страшных касаний коже?

Мы не можем заранее знать. Мы можем

предположить, что не в этом суть

смерти. И, док, берегите связки

Вашей милой супруги в житейской тряске.

Эй, а что если Вам навестить скелет?

Вы ведь в кресле бездельем объяты после

чаепития, с тёплым камином возле.

Ладно, шучу. Не спешите вслед.

Да и зачем? Ведь не будет встречи.

Ваш мертвец, обожавший сутулить плечи.

Виталий Жаров, 2019

Сертификат Поэзия.ру: серия 1749 № 142898 от 27.04.2019

0 | 0 | 702 | 26.04.2024. 20:39:42

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []