Цветёт калина бульденеж,
француженка по праву,
а рядом скромно в цвете беж
российская красава.
 
Венком раскинулись цветы:
фарфор с пушком, без глянца,
на блюдце ровной чистоты
под солнечным румянцем.
 
Была невинностью полна,
раскраской в колер лета,
но полыхнула белизна
в соцветиях рассвета.
 
Вдруг очертила зримый круг,
и , выглянув в оконце,
невольно видишь средь подруг
отмеченную солнцем.
 
Она так ладно сложена,
её не смять морозам.
И берегиня, и жена,
и тёплая, как слёзы.
 
Другая- белые снежки
знакомой с детства сказки:
зима, салазки и коньки-
всё ясно без подсказки.
 
Зефир слепящей белизны,
изысканность творенья,
легчайшее, без кривизны
нездешнее виденье.
 
И ноты Salvatore в ней,
феерия искусства-
напиток прим и королей,
очарованье вкуса.
 
Припадок нежности, пора
безболевого жала…
И ветром чувственность… игра
под белым опахалом.
 
Одна - изящество само,
другая полем веет…
Её горячее вино
и осенью согреет.