Великолепием полна
блестит топазами волна
прощаясь с летом. 
Бакланам в куцые бока
вшивает ветер облака
иголкой света.

Волошин влился в эту синь:
так борода его — полынь,
дыханье — ветер,
его ладони — колыбель,
в которой дремлет Коктебель,
красив и светел.

Сюда, величием дышать,
ещё не вызревших стишат
везут поэты.
В сентябрьской позолоте дней
стихи становятся взрослей,
растут как дети.

Узоры соли слюдяной
легли на скалы бахромой.
По складкам скальным
Волошин делает обход —
он бесконечность стережёт,
как обещал нам.