Компьютер, сумрачный экран,

И файл невзрачный – боевое донесенье,

Сгорел он в танке: Моверман,

Близнец отца, мне незнакомый дядя Сеня. 

Трофейный танк, ты - командир,

Простой сержант с медалью «За отвагу»,

Твой экипаж, видать, тебя любил:

Бойца три русских в танке чешском «Прага».

 Горячий август, город Ржев,

А год войны второй лишь только, парень!

Всего в обрез, и только гнев

Без меры, боль, страна, и с нами Сталин.

А что видал ты: метрострой,

Да молоток - товарищ твой отбойный,

Отец-вдовец, да брат с сестрой,

И нрав ваш мовермановский спокойный.

Футбол, велосипед, коньки,

Шпана на вешняковской танцплощадке…

Ведь это наше, мужики!

За это будем гадов бить нещадно,

За тёток минских, что во рву

Расстались с жизнью, не пропев молитвы,

За Ленинград и за Москву,

За Ржевский выступ, кровушкой залитый.

В глаза не глядя, лейтенант:

«Давай, Семён, поддерживай пехоту,

Ну, знаю я - дерьмо твой танк,

Да где ж другой возьму? Иди, работай!

Снарядов пять и пулемёт,

Три пары глаз, глядящих в душу прямо,

И крик твой «Вашу мать, вперёд!»

И знанье, что погибли мы без срама.

Ушёл солдат, а мы живём

Не свято, сытно, но живём же, люди!

Он выгрыз то, что было – злом,

Давайте забывать о нём не будем…