Отдохновение Воина Света

Драгоценный... Нет, уже бесценный.
Дивный ангел, охранитель мой...
Я не знаю, как мне со Вселенной,
но сейчас идем ко мне домой.

И сегодня мы накроем столик,
маленький, похожий на мольберт.
Каждый светлый — в малом алкоголик:
беззащитен перед миром свет.

У него есть тонкие причины
ненавидеть тёмное вокруг,
но сама-то ненависть — лучина,
что чадит внутри него. И стук

сердца, перемученного в совесть,
не дает ему понять вполне,
что есть то, чего он хочет? Что есть
то, чему он твердо скажет «нет»?

Для него забвение – удача,
чистый случай, выигрыш в лото,
по ошибке выданная сдача,
большая, чем надо, на чуток.

Для него принятие решенья
о «забыться» – хуже, чем во тьму.
Самое святое прегрешенье...
Я его не знаю, почему.

В том ли, что не «смилуются» пленом,
каторгой, тюрьмою ли наспех
в той единственной и преткновенной
смертной казни, что одна на всех?

В том ли, что бывает непростое:
что она светлей, чем плен-тюрьма.
...Сколь же проще написать: «святое» —
вместо «восхождение с ума»...

Из чела по темени к затылку
ходят мысли, живечину ткут...
Мы откроем малую бутылку
и с тобою выпьем по глотку.

Шоколадкой малою из странствий
возвратим себя на наш мольберт.
Я не знаю, где я в нуль-пространстве,
но сегодня я хочу в тебе.