***

 

Вы простите меня! Я стою с головой непокрытой.

И сжирает огонь испещрённые текстом листы.

Нет дороги назад, только вместе с моей Маргаритой,

в сумасшедшую ночь, в немосковскую лунную стынь.

 

Мне не тесен уют петербургских ссутуленных комнат,

их покой мне милей, чем больной потреблением мир,

где продажен любой, где тебя никогда и не вспомнят,

если ты признаёшь, что иной тебя греет кумир.

 

Мир, который своей суетой и бездарностью полон,

не читает стихов, не ища в них приюта души.

Но они не горят, повторяет не кто-нибудь – Воланд,

дьявол мой во плоти, не пытаясь любовь задушить.

 

Он восславил её красотой обнажённого тела,

он приблизил её, подарив эликсир сатаны.

И свидетель тому – его верный слуга Азазелло,

что поставил бельмо на бесстыжее око луны.

 

Пусть стихи возвратит хоть сам дьявол, но только с любовью.

Жизнь вдохнёт в них моя, от эмоций пылая, душа

и, припав, наконец, к чуть приподнятому изголовью,

возродятся они, равнодушье привычно круша.

 

Пусть меня не поймут те, кто их прочитать не успели,

и далёкие – те, кто и нынче не станет читать.

Вечен творческий цикл: как за вьюгой приходят капели,

так за чистым листом – неуверенных строчек чета…

18.02.2018