Скачут белки по лавкам парка,
забивают на елках стрелки,
рот разинув, глотают арки
человечков больших и мелких.

Бродят голуби по аллеям,
в ожидании хлебных крошек.
Разодетые, словно феи,
разминают красотки ножки.

Кабыздох, как медведь, косматый
поднимает на урну лапу.
У кофейного автомата
ищет ревом ребенок папу.

Две участливые старушки,
успокоить хотят детину,
карамельку суют и сушки,
и отца матерят, скотину.

Стайка девушек-старшеклассниц
выпускают колечки дыма.
Просит деньги, читая басни,
настоящий Кащей, без грима.

И бесформенной серой грудой
алкоголик лакает водку.
В наливайке гремят посудой...
Тащат сумки со снедью тетки.

И с трудом попадает в ноты
у метро гитарист убогий.
Шпили двух молодых высоток
режут тесто крутое смога.

У киоска стоят бандиты
и по-фени за все судачат...
Луч чрез тучек тщедушных сито
освещает за парком дачи.

На проспекте звенят трамваи,
пробка движется вдаль неспешно,
а деревьев могучих сваи
небо держат над миром нежно.

Электрички змеится тело,
в город с тыла вползает вечер,
и бормочет фонарь несмело
первым сумеркам свои речи.