Вертеп

Сперва младенцу поклонилась мать,
за ней – осёл с волом. Простонародье
в обличье пастухов –
уже потом. И много позже
к нему явились мудрецы, цари
с дипмиссиями, плюхая в навоз
ларцы весьма уместных благовоний,
да золото, которое – увы! –
иной судьбы Иисусу не купило.

Мгла ночи мир давно заволокла,
но свет играл в хлеву, как в тронном зале.
Осел и вол смотрели из угла
на факелы покорными глазами.
Приплясывали тени на стене.
Спеленутый ребенок спал на сене.
Темна, тиха земля была во сне.
И лишь Звезда сияла надо всеми.
С рассветом в путь пришла пора волхвам -
задами пятясь, покидали ясли,
довольные, расселись по верхам,
и двинули верблюдов восвояси.

Животные, трудяги-простаки,
к ярму вернулись, к будничной работе.  
Тащил телегу вол, осёл – тюки.
Но в этот день полегче было, вроде.
Хотя, никак не сбился ход планет.
И твердь не уподобилась перине.
Спасенье есть, а избавленья нет.
Всё так же остаётся и поныне.

Звезда померкла. Цезарь за неё -
в далёком Риме блещет с Палатина
и всюду рассылает, как лучи,
сверкающие сталью легионы.
Цари к его стопам слагают дань,
ему слагают гимны кифареды.
Согласны все – Октавиан велик.
А все-таки скотина ближе к Богу.

Чурдалёв, 2017

Сертификат Поэзия.ру: серия 1329 № 131151 от 09.12.2017

1 | 0 | 1067 | 20.04.2024. 15:13:20

Произведение оценили (+): ["Лев Бондаревский"]

Произведение оценили (-): []