Восемь строк

ВОСЕМЬ СТРОК

 

Короткие стихи

 

1.ЧЕТЫРЕ ЦВЕТА ГОДА

          ЗВОН КАПЕЛИ

Как оказалось, мне немало лет,

и, значит, зим я пережил немало,

и весен удивительный портрет

большой любви мне открывал начала.

Шептала осень ласково – прости,

уходит время, никуда не деться,

и, дай нам Бог, чтобы на всём пути

не оставалось равнодушным сердце.

 

***

В заботах неземной величины,

в бегах, когда выскакивает сердце,

в объятьях полуночной тишины,

где пальцем шевельнуть сочту за дерзость,

ловлю себя на мысли сотый раз

и недоумеваю от признанья,

что жду…весны. Немедленно, сейчас,

нет для меня превыше ожиданья.

 

 

 

СОШЛИ С УМА

 

Ласкает солнышко дома,

текут сосульки с крыши,

а мы совсем сошли с ума,

самих себя не слышим.

 

Улыбка по небу плывет,

не облако, а чудо,

и об асфальт парящий бьет

весна свою посуду.

 

 

***

Еще в траве блуждают соки,

еще сады не налились,

еще покосов первых сроки

к календарю не добрались.

И меньше «было», чем «осталось»,

надежд и планов через край,

и ближе молодость, чем старость,

и звонче «здравствуй», чем «прощай».

 

***

Еще две ночи, и родит весна

особый шум, качающий скворечник.

И ватные затычки из окна

сорвутся, как изогнутые свечки.

Ботинок, не просясь, откроет рот,

чтобы со снегом отхлебнуть водицы,

а липкий, в свежей краске теплоход

по Волге нас заманит прокатиться…

 

 

 

***

У солнышка хороший аппетит:

изрядно все подъедены сосульки,

а у сидящей на крыльце бабульки

самозабвенно валенок парит.

 

Темнеет снег, проваливая щеки,

и лыжный след отчаянно разбит,

и на калитке старая защелка

сегодня по-особому звенит.

 

***

Сорвутся с крыш лавины снега,

и дрогнут лужи на углу,

и первый ток толкнет побега

раскрепощенную стрелу.

Мелькнет трамвай за поворотом,

звеня о чем-то о своем,

и на каких-то новых нотах

на ветках гаркнет воронье.

Дома, вздохнув, расправят плечи.

И вся земля, весь мир на ней

как будто сразу станут легче,

и ощутимей, и ясней...

 

***

Я за первый апрель голосую,

я на мартовский лучик молюсь,

по ручьям и по лужам тоскую

и на новые вьюги сержусь.

Все рассчитано верно в природе.

Срок явлению каждому свой.

И я жду, не дождусь половодья,

чтоб меня подхватило с собой!

 

***

Такая синь!

С крыльца свалиться

от закруженья головы...

Березы мягкие ресницы,

как обрамленье синевы.

На солнце просыхают стены,

сосульки с крыши в два ряда.

Я утопаю по колено

в снегу, шагая по следам.

Сейчас свалюсь, раскину руки,

над головой звезда видна.

Бог мой, скорее на поруки

возьми меня, моя весна!

 

***

Ряды сосулек неустанно

растут до утренней поры,

Весна свое фортепиано

уже открыла для игры.

И от ее задорной песни,

начальной, слышимой едва,

дрожат на окнах занавески

и на карнизах кружева.

 

***

Вчера зима закончилась. Весна!

Снега в агонии, похоже, безнадежны.

От солнца обалдев, как от вина,

вороны вдруг раскаркались безбожно.

 

Кыш, черные! За вами не слыхать

капели разгулявшейся мотивы,

и будущего лета благодать,

и призрачного счастья перспективу.

 

***

Втыкаю в солнце бледное лицо.

Свет мартовский задирист и неистов.

Парит, взлетая, теплое крыльцо,

сосулек сладких источая искры.

Веснушки прут под натиском лучей,

и стар и млад в одной сплотились неге,

и кажется, что между кирпичей

на трубах пробиваются побеги.

 

***

Пружина до отказа взведена,

и выстрелить намерена…цветами.

Все потому, что вновь пришла весна,

и льдинки растопила между нами.

Несись, благословенное перо

под звук капели мартовской сто звонной,

и лейся песня солнечная про…

про то, что мир стал добрым и влюбленным.

 

 

 

                                ЗДРАВСТВУЙ, ЛЕТО

 

 Солнышка зайчики желтые, белые

стенку мою палисадником сделали.

Тень кружевную качнул ветерок,

в комнату бойкий влетел мотылек.

Сколько не сказано, сколько не спето.

Здравствуйте, Ваше Величество лето!

 

***

Начало лета, зацветает липа,

медовый воздух чуточку пьянит.

Петух расхорохорился до хрипа,

и не угомонится, паразит.

Стрижи метнулись над дорогой низко.

Играет стреловидное крыло.

И кажется мне дорогим и близким

чужое, незнакомое село.

Открыты двери. Здравствуйте, входите.

Холодный квас воистину ядрён.

Начало лета – все-таки событье

в привычном истечении времен.

 

***

Липа сводит с ума своим цветом,

ароматом медовым пьянит.

Пью глотками я раннее лето

и душа моя к небу летит.

Облака высоки, кучерявы

в черных метках снующих стрижей.

Ай да липа – любовь и отрава,

одинокую душу согрей…

***

Рассвет поднялся радужно росист,

ни пёрышка на небе, ни пушинки,

на солнце поворачивает лист

опоры-стебля бойкую пружинку.

За словом слово катится бегом,

и, чувствую, на краешке рассвета

я утверждаюсь однозначно в том,

что быть нельзя сегодня не поэтом.

 

О САМОМ ЛУЧШЕМ

 

Вареники с вишнею сладкие, сочные

наполнены радостью лета досрочного.

В меду и сметане и без экономии.

Какие же алые физиономии!

Глазёнки горят удивленно хитрющие.

Конечно же жизнь наша самая лучшая!

 

***

Сдувается с поверхности листа

пушинка отцветающего лета,

быть может, солнце и владыка где-то,

но все ж его упала высота.

Опять открыты окна – воздух свеж,

и ночи греховодное начало

к утру уже во власти одеяла:

на горизонте ярмарка одежд.

Малиновое солнце, быть росе

с зарей на крышах всех автомобилей

Вниманья мы с тобой не обратили,

а осень взлета ждет на полосе.

 

 

 

 

 

 

 

 

***

Пропишет мне  гомеопат

Пилюлю из росы и света,

из тех воспоминаний лета,

к которым я вернуться рад.

Пропишет доктор мне массаж

холодным ветром под рубашку,

и облетевшую ромашку,

и пляжа утренний мираж.

Я буду пить лекарство четко

по указанию часов

из запахов рыбешки в лодке,

и соловьиных голосов.

 

 

***

 

На улицах арбузов громадьё,

плевать на санитарные запреты,

когда раскрепощенное своё

нутро нам щедро предлагает лето.

Когда пурпурной мякоти кусок

во рту уже течет и сладко тает

мысль первая: - Да здравствует Восток!

Ну а вторая: -Дыньки не хватает!

 

 

***

Стук мяча под фонарным столбом.

Продолжается день, темнота не помеха.

И осколочек лета врывается в дом

этим стуком мяча и мальчишечьим смехом.

 

Знаю, завтра по крышам скользнут облака,

ветер бросит листву по дворам, переулкам.

Знаю, завтра… А нынче, а нынче пока

бьется мячик о землю, как сердце,

                                          призывно и гулко.

 

***

Намотал паутинку мне август на палец.

Рановато - ему говорю - постарались.

Беззаботного лета не видно конца.

Август тихо добавил еще два кольца.

***

 «Куда ты лезешь, очередь моя!»-

На осень грозно зашипело лето.

«Я лишь спросить, о чём тут говорят

на перемены падкие поэты…»

 

***

Сосны. Дождь. Олеандр отцветающий.

Розовый отклик ушедшего лета.

Ну, почему же так получается,

меньше, чем хочется и безответно?

Солнышка меньше, счастье короче.

Поцелуй не распробован, кажется, не был.

Где это таинство, что между строчек?

Хмурым, сентябрьским затянуто небом.

Сосны и дождь…

 

АВГУСТОВСКОЕ

 

Облака заметались по небу,

поспешает холодный циклон.

Слава Богу, останемся с хлебом,

он уже в закрома помещен.

Ветер первой листвы с наслажденьем

на асфальт рассыпает узор

и случайные стихотворенья

ненароком спешат в разговор.

Пусть нескладно немножко, неброско,

сорвались, то лишь грусть, не тоска.

Осень-осень пока лишь наброском

августовского ветерка.

 

 

        СЕНТЯБРЬ И ДАЛЕЕ

 

  ***

Сентябрь, как нагретое тело,

в предбаннике после парной

блаженствует. Падает смело

он под ноги желтой листвой.

Тепло расточает к обеду,

прохладой трезвит поутру,

и в школы по верному следу

торопит опять детвору.

Осенняя ярмарка красок,

призыв их постичь поскорей.

Сентябрь…Удивительно ласков

в задиристой грусти своей.

***

Пришла пора. Определенно - срок.

И по чьему-то звонкому почину,

порозовев, срывается листок,

раскачивая струны-паутины...

И он летит, освобожденный звук,

почти неслышимый, но ощутимый, ясный.

И, кажется, что зазвенели краски,

повсюду проявившиеся вдруг.

***

Облетает листва, облетает,

ручейком по проспекту спешит.

На изогнутой крыше трамвая

золотистою искрой блестит.

Облетает листва, облетает

с потемневших, притихших ветвей.

Только бьется безвыходно в мае

в проводах заплутавшийся змей.

 

***

Я буду осени служить

стихом своим и прозой,

листву сухую ворошить,

искать метаморфозы

природы яркие и ту

струну в сердечной смуте,

которая родит мечту,

уверенность, что будет

еще и ливень, и гроза,

ромашки цвет и мяты,

и молодые голоса,

звеневшие когда-то.

***

С ветвей слетает бабочкой листва,

которой жизнь – всего одно мгновенье,

и кружится легонько голова

от этого полёта – не паденья.

Взмах жёлтых крыл, и штопор и петля,

каскад фигур неимоверно сложный,

но, быстро приближается земля,

с которой оторваться невозможно.

 

***

Уже калина налилась,

рябина уронила кисти,

острей и ощутимей связь

между собою вечных истин:

чем больше сможешь ты отдать,

тем более тебе воздастся.

Чем терпеливей будешь ждать,

тем станет ярче встречи радость.

Чем ближе старость, тем мудрей,

но велика ли в том отрада?

Все больше неба меж ветвей

у остывающего сада...

ЛИСТОПАДУ

 

Приветствую тебя, о листопад,

слуга его величества покоя.

Я снова голос твой услышать рад

средь городских шумов над головою.

Он тих, проникновенен и знаком,

как голос друга давний, чуть забытый,

вещающий понятным языком

о бренности свершившихся событий.

С ветвей срываясь, по ветру летят

сухие листья, тишину нарушив.

Приветствую тебя, мой листопад,

ты говори, всегда готов я слушать.

 

***

Остыла затуманенная Волга,

последний овощ вывезли с полей.

Осенние цветы не вянут долго,

и старость явно юности длинней.

Не возразить унылейшей погоде,

от графика отбились петухи.

Пророков время явно на исходе,

пришла пора замаливать грехи…

 

***

Рассвет забыл про сроки, петух охрип, бедняга,

а из-под одеяла не высунуть плеча.

Скребется гулко в двери озябшая дворняга,

на шум встает хозяйка, вздыхая и ворча.

Отыскивает бабка в кладовке телогрейку:

слегка побита молью, немножечко в пыли…

Рассыпала березка по улице копейки,

а клен буянил ночью и растерял рубли.

 

ПЕЧАЛЬНЫЙ ТЕПЛОХОД

 

Печальный теплоход - последний призрак лета,

и белизна бортов, как саван на ветру.

На палубе один стоит шезлонг поэта,

но только сам поэт не вышел поутру.

Печальный теплоход осенним небом создан,

прошедшая волна разгладила бока.

Остались только мы, осиротевший воздух,

и где-то вдалеке чуть слышный зов гудка.

 

СНЕГУШКО МОЙ, СНЕГУШКО

***

Снегушко мой, снегушко,

будущий мой хлебушко,

мой цветущий сад,

как тебе я рад.

В ноябре заждались мы,

в декабре печальны мы,

только в Рождество

вышло торжество.

Вышла радость тихая,

всё ж тебя накликали

снегушко - дружок,

ласковый пушок…

***

Во всей России снег

от слабого до вьюги.

В Самаре и Москве,

на севере и юге.

 

Скрываются грехи,

машины и дорожки,

и пишутся стихи

неловкие немножко...

ЗИМНЯЯ ДОРОГА

 

Где ты, море синее, теплая волна?

Осыпает инеем провода струна.

Где ты, море Черное, белый пароход?

На дороге чертовой окаянный лед.

Где ты, берег солнечный, пиво и тепло?

Трут безостановочно дворники стекло.

Где ты, лето красное - чудная пора?

Снег метет над трассою с самого утра.

Чуть коснешься тормоза - тянет в виражи.

Юрия Антонова «Море» в «Ностальжи»…

 

***

С утра галдело воронье,

разволновавшееся слишком,

катило солнышко свое

величество по гнутым крышам.

Ярко-оранжевым огнем,

казалось, ветви обжигало.

Но я ловил себя на том,

что льда сминаю покрывало,

что лужи гнутся под ногой,

что мир каким-то стал раскрытым,

и дым втыкается дугой

в трубу, как след метеорита.

 

***

Бегу по Сокольничьей. Пара калош

вчерашним негаданным снегом забита.

Твой старенький домик на терем похож,

а ставни резные для солнца открыты.

Вдохну до отказа и крикну «Ура!»

Скажи, отчего удивленные лица?

И с веток, волшебными ставших вчера,

посыплются искры на лоб и ресницы...

ШИПОВНИК

                                «Иней его укрыл,

                                Стелет постель ему ветер…

                                Брошенное дитя».

                                            Мацуо Басё

О, как он цвел в начале лета!

Гирлянды розовых цветов

теснились на колючих ветках

воспоминаньем сладких снов.

Но вот зима. Пришли морозы,

и нет ни запахов, ни нег,

и лишь оранжевые слезы,

срываясь, падают на снег.

 

***

Люблю эти запахи, свечи,

нечаянных встреч кутерьму,

смешные застольные речи,

чьих смысла никак не пойму.

Веселый развал мандаринов

и сплющенных елок парад,

шумящих базаров пружину

и тихий ночной снегопад.

Круг торта по белому блюду,

с орехами он или без,

и вновь ожидание чуда,

хоть знаю, что нет же чудес...

***

Ты будешь в шубе, я в пальто.

Ты будешь дуть на пальчики.

Зима набросит свой платок

на мир наш незадачливый.

 

Мороз пощипывать начнет

за щеки и коленки,

и по-соседски новый год

начнет стучаться в стенку.

***

О, Новый год! Волнений наводненье.

Воздушная снежинка на плечо.

Приходишь и уносишься мгновеньем,

сгораешь ароматною свечой.

Оставь же там, у прошлого простуду,

обиду на иголку наколи,

но не забудь перенести оттуда

калиновую веточку любви.

***

Январь, а я грущу по лужам,

по солнцу, доброму теплу,

бегущей в небо черни кружев,

что по полю выводит плуг.

И сердце гулко-гулко бьется

от мысли, что наступит час,

когда последний снег сорвется,

качнув карниз в последний раз.

Когда за стенкою двойною            

заиндевелого стекла

ударит тополек с ольхою

в чуть слышные колокола...

 

 

2.О ТЕБЕ И ДЛЯ ТЕБЯ

 

***

 

Пусть придет неземное затменье,

и в гортани застрянут слова,

ты - одно для меня откровенье,

ты - больная моя голова.

 

На ветру твое платье полощется,

смех и ветер - гремучая смесь.

Жить и жить удивительно хочется,

если ты где то рядышком есть.

***

Природа, наслаждаясь вдохом

весны, волнуется, любя.

Что ни пишу, всё плохо, плохо.

Не о тебе, не для тебя.

 

Плеча мне хочется коснуться

вдруг твоего, прижав к себе,

до нужных строчек дотянуться

лишь для тебя, лишь о тебе.

 

УТРЕННЕЕ

 

Шипит кофейник на столе,

вновь источая дух мятежный,

из тостера подпрыгнул хлеб,

румянцем озарившись нежным.

Открыта форточка в окне,

на кухню рвется гомон птичий.

Ты улыбнулась. Знаю - мне,

а, значит, будет все отлично.

***

О, видит Бог, что женщина священна.

Все чаще мысль рождается во мне:

любимая моя всенепременно

священное создание вдвойне…

 

О  МАЛЕНЬКОЙ ЛЮБВИ

 

Не бывает маленькой любви –

с каждым днём острей я понимаю.

Вот уж в самом деле «се ля ви»,

что любовь есть только лишь большая.

Невозможно полюбить чуть-чуть

и любви взять маленький кусочек,

чтоб потом сказать когда- нибудь,

мол, любовь читал я между строчек.

Не бывает маленькой она.

Либо вдруг затягивает в омут

без размера, времени, без дна,

либо…улыбается другому.

ТРИ ЖЕЛАНИЯ

 

Палитру желаний расчищу и бережно

белила достану и ультрамарин,

чтоб синее небо над кромкою берега

вписалось желанием номер один.

 

Желанием два было б солнце лучистое,

желание три – чтоб ромашки цвели,

и чтоб над палитрой моею неистово

взметнулась метелица первой любви.

 

***

Есть шарм притяженья в обмане,

призыв оглушающих труб.

Растаю, как сахар в стакане

от жара нечаянных губ.

 

И снова сверну себе шею

от пылкого страсти огня

безумным ковром, бесприцельно

накрывшим сегодня меня.

 

УШЛА

 

Мне гибким шлангом быть не в пору.

Я - угол, я скандален, прям,

мне паутина разговоров

страшней забытых волчьих ям.

 

Да, не подарок я, не спорю,

но быть другим не довелось.

Ушла, быть может и не горе,

но что-то вдруг оборвалось.

 

 

 

***

Ну, хорошо же, хорошо,

что дождь прошел, что ветер,

что ты меня вчера нашел

одну на белом свете.

Что мы спешим плечо в плечо,

рассвет проспали - сони,

что так легко и горячо

мне от твоей ладони.

 

***

У меня - солнце,

у тебя – вечер.

У тебя - поздно,

у меня - вечность.

У тебя - полночь,

у меня - гости.

Ты без сна навзничь,

я один вовсе.

У тебя - утро.

Я бы спать должен,

простыня скруткой,

ты приснись, можешь?

 

***

В тумане зыбком ожидания

надежды радостные всполохи:

ловлю случайные касания,

улыбки, запахи и шорохи.

 

И в тишине такой безнравственной

без малой толики сомнения

на голос твой с щенячьей радостью

готов рвануть без промедления.

 

 

***

Нельзя откладывать на завтра

ни приступа любви внезапной,

ни воплощенья вещих снов,

ни отмоления грехов.

 

Нельзя откладывать стремленья

загадку глаз твоих понять,

и лучшее стихотворенье

в одно мгновенье написать.

 

***

Есть в каждой жизни облака,

и ветры, и туманы.

Любви безумная река,

и боль, и желчь обмана.

 

Благоуханный весен цвет

и шелест листопада.

Жаль только, остановок нет…

А, может, и не надо.

 

***

Избыточного счастья не бывает,

его всегда немного не хватает,

им невозможно вдоволь насладиться,

когда ни с кем не в силах поделиться.

Избыточного счастья не бывает,

оно на гребень волн приподнимает,

чтоб милый сердцу берег увидать

и снова провалиться, ждать и ждать…

 

***

Так женщин вылепили боги,

договорясь между собой,

что часто, говоря о многих,

мы в думах только об одной.

 

 

 

***

Так хочется любви и тишины.

Не толкотни машин – озерной глади.

Безумно свежих запахов весны

и легких строчек в глубине тетради.

 

Так хочется без слов сказать: Я жду,

нечаянно кому-то улыбнуться,

и, убежав, сорвавшись, на ходу

простить, и согласиться, и вернуться.

 

***

Ты говорить со мной не хочешь,

ты на звонки не отвечаешь,

ты ускользаешь между строчек,

синицей бойкой улетаешь.

Я разбросаю руки шире

в надежде, что еще не поздно.

Ты где-то рядом в этом мире,

необходимая, как воздух.

 

***

Нельзя любить в полутонах, отчасти.

Слова любви - ведь это чепуха.

Любовь жива лишь на безумье страсти

и вечной неизбежности греха.

 

Пусть в омуте своих сомнений сгину.

Любви земной так сладко - тяжек крест.

Нельзя же умереть наполовину,

хотя, быть может, в этом что-то есть…

 

***

Сидят стрижи на проводах,

по небу тучка катится.

Тебя носил бы на руках

в малиновом я платьице.

 

Тебя носил бы, по пути

цеплял шары репейника.

Тебя носил бы, но, прости,

не едешь ты в деревню.

 

ПРОСТИ

 

Прости, что так отчаянно люблю,

прости, но я по-прежнему не верю,

что наши чувства схожи кораблю

без паруса застрявшему на мели.

Прости мне эти мысли и слова,

сочти весь этот бред за настроенье.

Прости, но не могу я разорвать

Понятия крушенье и спасенье…

 

 

ПОЖЕЛАНИЯ

                   

Пусть окажется черное белым,

пусть улыбка скользнет по губам,

снова яблоком замысел смелый

упадет для свершенья к ногам.

 

Будут мысли, как ласточки в небе,

жар желаний раздуется вновь,

и почувствуешь силу, как лебедь,

лишь вчера ощутивший любовь.

 

***

Я знаю, что ты помнишь обо мне,

и мы с тобой встречаемся во сне

на палубе трамвайчика речного,

и вместе перематываем снова

мы плёнку нашей памяти назад.

Я чувствую - часы мои спешат,

зачем - то сладкий сон мой сокращая,

где ты и я, где только ты и ты

в объятиях щемящей пустоты

на палубе забытого трамвая…

***

Стихают по возрасту чувства,

сменяясь на памяти плен.

Любви не стареет искусство

под натиском перемен.

Любовь - вернисаж или музы

расплывчатый контур в окне,

морской, крепко стянутый узел,

безумные крылья в огне,

звезды одинокой мерцанье,

ожог ледяного ручья,

и вечная боль ожиданья,

что снова придет не моя…

 

***

Когда любят - всегда хорошо,

благодатно и благо сердечно.

Только очень уж жизнь скоротечна

для того, кто с любовью пришел.

Дни - мгновенья, мгновенья и только.

И отдам, в том сомнения нет,

душу, сердце, не думая, только б

разделить их с любимою мне.

 

***

Стирает в памяти разлука

морщинку лба, овал лица.

Твой голос стал лишь только звуком,

томящим душу без конца.

И платья цвет - мишень разлуки -

я тоже начал забывать.

Прости, но помню только руки,

что не успел поцеловать.

***

«Госбанк», «Партсъезд»... на повороте

Трамвай. От старости облез.

Все, как вчера, привычно вроде б,

Без приключений, без чудес.

Огромный город: вдох и выдох,

По улицам движенья кровь,

Одни заботы, и не видно,

Где ж в этом городе любовь...

 

***

Душа моя, жду от тебя звонка,

улыбки жду твоей издалека,

сиянья глаз, прикосновенья губ

жду от тебя всегда. Я однолюб.

И, может быть, немоден, слишком прост,

но не могу ответить на вопрос:

наверно, я давно уже бы сгинул,

не будь со мной вторая половина?

 

3.ДОРОГИЕ ГОЛОСА

 

ДРУЗЬЯМ

Найдется место всем под солнцем,

но, Богу видно, отчего

друзей всё меньше остаётся

в строю из круга моего.

Инфаркт, инсульт, вираж на трассе,

и вот уж не дано сказать,

что мир оставшийся прекрасен,

и завтра встретимся опять.

Конечно, встретимся, но где-то,

там, на далеком берегу.

На ваши давние портреты

смотреть без боли не могу…

***

О,юность, как ты коротка

и как немыслимо прекрасна!

Но, до последнего глотка      

ты, старость, тоже не напрасна…

 

***

                                                 

Уходит время наше, общее.

Мое и всех моих друзей.

Еще ж не вечер…Многоточие

я ставлю - сердцу веселей!

 

ОСТРОВОК

 

Далеко. Совсем зарос

камышом забытый плес.

Далеко. Покрыл туман

обмелевший мой лиман.

Далеко. Ты выжил, смог

сердцу милый островок.

Но всегда мечта моя

мчится в синие края,

мчится к юности моей

в край, где остров лебедей.

 

АКАЦИЯ

 

Там, у порога школьного,

акация цвела...

Но школьная, привольная

пора давно прошла.

И кто теперь уж ведает,

кто добрых писем ждет

о том, как наша белая

акация цветет.

 

***

Мне имя не выдумывала мама,

Слезинку набежавшую смахнув,

Сказала просто: «Ты счастливый самый

Лишь потому, что не узнал войну».

Желала мне, кричащему, смешному,

Чтоб вырос я и счастлив был вдвойне

За это имя, данное другому,

Кто за меня остался на войне.

 

 

***

Вот так на свете и живем.

На старом месте новый дом.

Где сын шалил – смеётся внук.

Ушел из жизни старый друг.

Но на окне всё те ж цветы,

еще милее стала ты,

и неуёмный бег трусцой

сменен прогулкою с тобой.

Вот так на свете и живем.

Смеемся, плачем, водку пьем,

слегка завидуем подчас

тому, кто будет после нас.

 

МОИМ УЧИТЕЛЯМ

 

Позвоните, постучите,

уверяю, что вас помнят,

ну, хотя бы в день учителя,

если некогда вам более.

Позвоните - спесь отбросьте,

чванство в сторону смахните -

в приснопамятную осень

и промолвите: «Простите!»

им, с которыми расстались.

Стали глухи, стали слепы,

и живем ни в чем не каясь,

позабыли - мы- их слепок.

 

ПАМЯТИ ДЕТСТВА

 

«Зингера» стрекот, венские стулья,

мамино кружево на этажерке…

Если б сказали мне: «Надо, пожертвуй,

было же что-то, наверно, впустую».

 

Не откажусь, не отрину от сердца

день тот далекий, навечно весенний.

Вижу сегодняшнее я спасенье

в памяти детства, его воскресенье.

***

Скажите, чем лихой казак гордится?

И без чего нет воина красы?

Конь добрый? С ним в бою готов он слиться,

Папаха или сабля? Нет – усы!

Без них казак, увы, одно названье,

ну, прямо, неудобно говорить.

Да, что там служба, даже на свиданье

неловко, право, к барышне сходить.

 

СТАРЫЙ ЖЕСТЯНЩИК

 

Дед любил железа звон.

Старый был жестянщик он.

Доктор крыш и желобов,

не терпел он много слов.

Ведер, леек и корыт -

был мой дед напевом сыт.

Как-то я его спросил,

улыбнулся тот в усы

и на мой вопрос: «Что в нем

бесконечном звоне том?»

Он ответил не спеша

словом лишь одним: «Душа…»

 

***

Хлеба дозревают. Пора сенокоса.

Полощут в реке серебристые косы

задумчиво ветлы, склонившись едва.

Дурманящий дух источает трава,

набравшая цвета в прибрежных низинах.

Трепещется рыба в плетеных корзинах.

Такая манящая, чистая рань,

такая любимая с детства Кубань.

 

 

 

***

Мой взрослый сын совсем мальчишка,

жениться вздумал. Ай-яй-яй!

Сверкает жесткая манишка,

в лице улыба через край.

Невеста светится от счастья,

играет солнышко в окне…

Не гасится, хотя б отчасти

грусть, набежавшая во мне.

 

НАПУТСТВИЕ

 

От признания вины

на душе не станет легче,

все мужчины рождены

лишь для самых лучших

                                женщин.

А случилось – не нашел

ту, что самой лучшей стала б,

верь: все будет хорошо,

и начни опять сначала.

Но учти одно, сынок,

чувства яркие итожа,

жизнь - и пепел, и цветок,

и шагреневая кожа…

 

***

У всех у нас, конечно, есть враги.

Их гложет зависть или жгут долги.

Они способны нам испортить жизнь,

когда бы все однажды собрались.

Но черт бы с ними, восклицаю я,

пока на свете есть еще друзья.

Одно полезно вовремя понять:

не дай нам Бог друзей своих терять

 

***

Кончается все.

                    Даже водка в стакане...

Кончается детство, и юность за ним.

Кончается боль в затянувшейся ране.

Кончаются ночи, как, впрочем, и дни.

Кончается...Нет же конца без начала.

Кончается...Вечер без утра ничто.

Кончается...Ты для того провожала,

чтоб мчаться на встречу, роняя пальто.

Кончается... Господи, в том избавленье,

чтоб в ком-то и в чем-то нашлось продолженье.

 

***

 

Я сам себе завидую,

и с каждым днем сильней –

как хорошо я выдуман,

чтоб жить среди людей.

Они такие разные,

непонятые и

как небо ясноглазые,

чужие, но свои…

 

***

 

Поцелую каждую ромашку,

каждой скромной ветке поклонюсь,

не забуду день простой вчерашний,

да и завтра я не побоюсь.

Родину, какая есть, люблю я,

славлю со слезами на глазах

светлую, надежную, большую,

лишь одну желанную такую

с белою ромашкой в волосах.

 

***

Есть в каждой жизни облака,

и ветры, и туманы.

Любви безумная река,

и боль, и желчь обмана.

 

Благоуханный весен цвет

и шелест листопада.

Жаль только, остановок нет…

А, может, и не надо.

4.ОТ ВОКЗАЛА ДО ВОКЗАЛА

 

Изысканная боль в сумятице вокзалов,

её не утолить целебностью микстур.

Уж лучше б ты меня совсем не провожала,

чем видеть глаз твоих ресничный абажур.

Зеленая стена пришедшего состава.

Уже открыта дверь - неведомо, к чему.

И двинулась тоски смертельная отрава

досрочно по душе и телу моему.

И вот он, сделан шаг. Как молния - объятье.

Касание щеки - отчаянье, испуг.

Вокзалы, ну за что вытерпите проклятье

невольной и слепой обители разлук?

 

ОСТАНОВКА ПЯТЬ МИНУТ

На станции «Лихая»

тебя я потеряю,

скажу я: «Ох и Ах!»

Ты… С пирожком в руках.

Ворчу: «Ну, это лишне!»

А ты: «Они же с вишней!

Вернейшая примета -

уже настало лето!

Оно минут на пять

и можно опоздать…»

***

Снова станция «Лихая».

Вспомни, как с тобой, родная,

говоря, что это лишнее,

пироги вкушали с вишнями.

Не солгу я, в самом деле

мы нигде таких не ели.

Липкой струйкою сначала

лето красное стекало

по руке, ну а потом

улыбалось сладким ртом.

Снова станция «Лихая».

Пироги мне предлагают

с мясом, рыбой на просвет.

Ни тебя, ни вишен нет…

ТРАМВАЙЧИКУ

 

Маленький трамвайчик в Евпатории

потихоньку тащится вдоль моря,

пропуская встречный и звеня,

вновь ребенком делает меня.

 

Довези скорей, мой транспорт дивный,

в город детства давнего за гривну.

Я вдвойне тебе переплачу!

Дверь открылась шумно: «Прокачу!»

 

***

Евпаторийский пляж свободен

от груза голых тел пока.

Пуста корма на теплоходе,

и волны липнут к облакам.

 

В тумане солнце затаилось,

мимозы цвет ему взамен.

Но в сердце прочно поселилось

уже томленье перемен.

***

 

М. Цветаевой

 

Иду вдоль Генуэзских стен,

внизу блестит ладошка моря,

гуляет ветер на просторе,

а в жизни всё без перемен.

Всё также,  как тогда, давно,

любви есть место и печали,

и чайки также тут кричали,

как эти. Определено

судьбы моей предначертанье.

Её зигзагов не боюсь.

С благоговеньем наклонюсь

к фиалкам на холодном камне.

 

 

 

 

***

Мимозы дружно зацвели,

и вновь кизиловые чащи

в горах цвет розовый, манящий

на ярком солнце обрели.

 

Заострены ножи тюльпанов,

асфальт на улице парит,

и море утром рано-рано

совсем по-летнему блестит.

 

ОРАНИЕНБАУМ

 

Дворец Китайский. Подлинный паркет

времен Екатерининских. Ступаю

на хвост дракона. Всё. Считайте нет

меня в живых в традициях Китая.

Здесь маленькая сказка наяву,

в мерцании стеклярусного зала.

Здесь цапли щиплют острую траву,

и время приближается к началу.

 

***

 

В государстве Сан-Марино

поспевают апельсины,

и чудесное вино

забродило тут давно.

В государстве Сан-Марино

улыбаюсь без причины,

а случайная печаль

убегает дымкой вдаль.

В государстве Сан-Марино-

жаль, оно для нас чужбина-

ощущаем мы с тобой,

что такое рай земной.

 

 

***

Оливы, пальмы, рай земной,

раскошен и продвинут.

Всё замечательно, Бог мой,

а, всё - таки чужбина.

Бездонна мраморная синь

и уникальны кручи.

Не объясню, и не проси,

но, все же, дома лучше…

Быть может, я еще вернусь

к Парнасу ненадолго,

и над горами распишусь

крутым изгибом Волги.

 

***

Чем выше солнце, тем сильней желанья,

скрип чемоданов в памяти острей,

ну, чем, скажите, первое свиданье

отлично от брожения кровей,

от жажды перемен, от встреч, событий,

от буйства впечатлений, черт возьми?

Скорей в Париж, пусть будут нам открытьем

стихи Бодлера в церкви Сен-Луи.

 

***

Не пиши о Париже, не верю я

не единой строке, ты прости.

Просто молча нам лучше, наверное

о мгновениях тех погрустить,

когда были мы там и отчаянно

всё старались объять и понять.

Не пиши о Париже. Нечаянно

оброни: «Завтра едем опять…»

***

Стоим на рейде. Небо радует.

Рассвет безоблачно упруг.

Десятый девушка по палубе

легонько пробегает круг.

По берегам леса и рощицы

приветливо ласкают глаз,

и грешным делом думать хочется,

что рифмы прорастают в нас.

***

Впитаю крики чаек и серебро воды.

Суда пересчитаю, запомню их следы.

Крутой волны качанье в блокнот перенесу,

простор необычайный с собою унесу.

Пусть нет стихов – наброски, о большем речи нет,

они, я знаю, после ко мне придут во сне.

 

***

Пробка на трассе в аэропорт Леонардо да Винчи.

Воздух пропитан каким-то ленивым проклятьем.

С пинии шишка упала, как странно, что вижу.

Парочка сбоку в такси умирает в объятьях.

Стены стеклянные тянутся вдоль автострады:

Нет, не сбежишь, а на ветках горят апельсины.

Мой самолет улетел, так, наверно, и надо.

Лучшая жизни еще впереди половина...

***

Голубой шиповник у Колизея

Не для ротозеев – для души.

Загадывай желанье как можно скорее!

Оно однозначно - так хочется жить...

***

Пели «Катюшу» в театре Асклепия.

Все же мы – нация, все же мы слеплены

крепко, надежно, не деньгами - музыкой.

Русские мы, непонятные русские!

 

***

 

В ресторане Кочиани

старый с цаплями буфет.

Нас с тобою угощали

винами, которых нет

ни в Тоскане, ни в Сорренто,

только здесь, среди зеркал.

Тебе сотню комплиментов

я в уме нарисовал,

но молчу, молчу. Наверно

их сказать не суждено-

на язык влияет скверно

с холмов Лацио вино.

 

***

Хочу, чтоб меня целовали при встрече.

Привет, бона сэра, какой чудный вечер.

Глаза итальянки - две круглых маслины.

Бонжорно, бонжорно! Хочу быть счастливым.

Щека прикоснулась к горячей щеке,

невольно рука оказалась в руке.

***

Отель « Меркурий». Прямо в Колизей

дорожная уносится разметка.

Мгновение, и ржанье лошадей

послышится, качаемое ветром.

 

Курчавый абиссинец повернет

ко мне лицо, обласканное солнцем,

и под мечом коротким упадет,

и сизокрылой чайкой обернется.

 

***

Догоняем солнышко

с самого Пекина.

Светит ярко солнышко

цвета апельсина.

Проложило на крыле

яркую дорожку.

Вот по этой стежке мне б

погулять немножко.

Побродить по облакам,

голубым и алым,

Только б ты, ну где-то там,

в облаке стояла...

 

***

Вновь луна в моей постели, и не лампа, и не грелка.

Ее место над горами, пирамидами домов.

Но ни сна, ни милосердья, только желтая сиделка,

только путаница мыслей в отдаленье от стихов.

Вновь разлука ощутима словно шелк из Ляонина,

Расстоянье сжалось в вазу на гостиничном столе.

Ровно бьется где-то рядом гулко-гулко пульс Пекина,

и шуршит его дыханье на асфальте и земле...

***

Империя Цинь и империя Хань,

а мы с тобой русские, правда же, Вань?

Стоим на стене посредине Китая,

великая стенка такая крутая.

Добраться до верха хватило бы силы,

оттуда, наверное, видно Россию.

 

***

Из русской убежали вы строки,

красавцы, иероглифы - жуки.

Похоже, никогда вас не догнать,

при всем моем старанье не понять.

Вы - тайна, вы - история, намек.

Движенья острой кисточки итог.

Вы крыльями качнули улетая,

душа и хитрость древнего Китая.

 

***

Наверно, золотая середина,

воспетая стихами мудреца,

все ж в том, что, не узнав дворцов Пекина,

величья не поймешь Петродворца…

 

***

Не думалось, что попаду

в начале лета я, сегодня,

в огней безумных чехарду,

в забытый праздник новогодний.

И тут, на Пятой авеню

в плену неонового света

самой природе изменю

и запросто забуду лето.

И мне покажется, что вот

еще мгновенье и под аркой

родная елочка сверкнет,

и станут раздавать подарки.

 

 

 

 

 

***

Красивы вы, чужие города,

но только лишь на качественных фото.

От посторонних прячете всегда

своих глубин незримую работу.

Сверкает небоскребами фасад,

несутся авто по своим маршрутам,

но вряд ли кто-то очень уж вам рад

так просто уделить, хотя б минуту.

Но вряд ли вы в прагматике реклам

найдете то, на чем остановиться,

тот угол, дом и взгляд, в который вам

быть суждено нечаянно влюбиться.

 

***

 

Нет одиночества острей,

чем в муравейнике столицы.

Оно – пространство без осей,

нашедшее опору в лицах.

Их миллионы лиц и глаз

в метро, бульварах и проспектах,

но, только смотрят мимо вас,

несуществующего некто.

И этот круг не разорвать

толпы чужой и незнакомой.

Одна лишь мысль сквозит опять:

«Скорей туда, где пахнет домом».

 

***

Из Пекина, Парижа ли, Рима

наконец, возвращаясь домой,

я в волненье, была ли хранима

та земля, что покинута мной.

Мы проблемы свои пересилим,

пусть с огромным трудом иногда,

хорошо возвращаться в Россию,

где б ты ни был, родную, всегда.

 

 

 

 5. РАБОЧИЙ МОМЕНТ

 

ТАМ И ТУТ

Кого-то там купает лето.

Вдали лазурный берег щедр,

а мы тут делаем ракеты,

не разгибаемся вообще.

Халат прилип к спине обрыдло,

глаза не видят монитор,

Программе «СИ»*) конца не видно,

и не о бабах разговор.

Да, там всегда, наверно, лето,

и пиво водится всегда.

Тут, правда, делают ракеты

ну и мечтают иногда…

 

*) «СИ»-аббревиатура одной из программ испытаний

 

***

На совещании сижу.

И нужен вроде б.

Быть может, что-то доложу,

а жизнь уходит.

Уходит время, как в песок,

так, незаметно.

А назовет Всевышний срок

совсем конкретный.

Тогда придется доложить

в поту, стенаньях,

как удалось всю жизнь прожить

на совещаньях.

 

И.НЬЮТОНУ

 

Как много яблок на земле…

Мой друг, скажи мне поскорее

в чьей просветлённой голове

сверкнула новая идея?.

 

 

***

Что главное в науке, это знания,

иль у стола кабально-тяжкий труд?

А, может быть, идей твоих признание

и вдохновения несколько минут?

Во мнениях всегда разноголосица.

Профессор, ваше слово. К верху бровь,

секунда за секундою проносятся…

Так что ж в науке главное?

- Любовь!

 

***

Не повезло. Бывает. Не беда.

Пространство для надежды остаётся,

что завтра без особого труда

лицом к тебе фортуна повернётся.

 

Куда страшней, когда везёт, везёт,

всё в жизни происходит, как по маслу,

Но…не известен чёрный поворот,

где ты поймешь - везение напрасно.

 

В РАБОЧЕМ ПОРЯДКЕ

 

Собрание лбы перерезало в складки.

Вопрос затянулся, начальник устал:

«Коллеги, а дальше в рабочем порядке,

свободны.» И радостно выдохнул зал.

Рабочий порядок - великое дело

Без окриков сверху и без суеты.

В рабочем порядке идея дозрела

и…вовремя спрятаться можно в кусты.

И вот потому, что мгновения кратки

меж прошлым и будущим, здесь и потом,

давайте, друзья, мы в рабочем порядке

друг друга услышим и молча поймём.

О КРАСОТЕ

 

Апрель-пора цветов на Байконуре.

Минутная пустыни красота.

И думается мне, не потому ли

в апреле покорилась высота?

…Загрохотало. Лепестки опоры

ушли, с тюльпаном схожие слегка,

и, осторожно набирая скорость,

ракета устремилась к облакам.

И эта мощь, и эта сила взлёта,

вершина человеческой мечты-

один мазок, божественное что-то

на полотне природной красоты.

 

К 12 АПРЕЛЯ

 

Наша жизнь размечается вехами:

то пожар, то потоп, то война.

Но, с чарующим словом «Поехали!»

дальше всех эта веха видна.

Дальше всех. Над космическим маревом

человека небесная страсть

воплотилась улыбкой Гагарина,

над планетой Земля вознесясь…

 

МЫ

 

Нам скучно жить без страха,

Без пули у виска,

Без батога, без плахи,

Обрыва для броска.

Наш разум заневолить

Способен не закон,

А ощущенье боли

В движении времен.

Не можем жить без веры,

Без крови, без следа,

Нас жжет стремленье первым

Быть всюду и всегда.

6.БОЛЕТЬ ВРЕДНО

     

***

Диагноз: недостаточность сердечная.

Недостаёт, смотрю, чего-то мне.

Мотор мой под нагрузкою извечною

вдруг вместо «ДА» выбрасывает «НЕТ».

Не соглашаясь с принципом остаточным,

стремлюсь я боль хоть чем-то придушить,

сердечную заставить недостаточность

служить переполнению души.

 

***

Сохрани меня, Господи, в муке моей

для детей моих малых и добрых друзей,

для любимой жены, для больных стариков,

для завистников жалких и давних врагов.

Сохрани для любви, для дороги, для дел,

ничего я на свете еще не успел.

Сохрани, умоляю тебя, не забудь.

В этой жизни еще не окончен мой путь.

Сохрани, сохрани... Я готов повторять

эту просьбу опять и опять, и опять.

 

***

 

Мне кажется - я слышу: «Оглянись,

телесное отбрось, не в нем проблема.

Проблема в том, что убегает жизнь,

меняя представления и темы.

Теперь желания стали далеки,

всё ближе и свидетели, и судьи…»

А капельница гонит пузырьки

на донце перевернутой посуды.

 

 

В.З.

 

...И час настал, и вот мой друг

Стал доктор докторских наук...

«Профессор, - слышен тяжкий вздох,

Ну как же дальше жить без ног?»

Что им сказать, больные ждут.

Он скажет веско: «Отрастут!»

И будут верить, будут ждать,

На туфли деньги собирать.

Вдруг счастье улыбнется им.

Воздай же Бог трудам твоим.

 

***

 

У этой медсестры иголка тоньше,

Скажи, Серёга! Таблетки слаще у неё,

Не вру, ей Богу. Она в палату вносит сад,

цветочек ранний. И рядом с ней чему я рад?

Тому, что ранен, и, очень может быть, убит

на фронте южном. С ней рядом мысль одна долбит –

болеть не нужно. А нужно просто рвать цветы,

пускай без толку, нельзя же жить без красоты,

коли, иголка!

 

 

7.СТИХОПРЕДСТАВЛЕНИЕ

 

МОЯ СВОБОДА

 

Без этого нельзя. Стихи - моя свобода.

И страсти нет сильней, чем окунуть себя

безумно, целиком в клокочущую воду,

где невозможно жить не веря, не любя.

Где бьется водопад словесного порыва,

где дышится легко, где пишется навзрыд,

где можно умереть наивным и счастливым,

и этого тебе никто не запретит.

 

 

***

Стихи не пишутся по теме,

Они всплывают вопреки,

Не по заданью, не по схеме,

А словно лотоса цветки.

Из-под воды, со дна, случайно

Спешат увидеть белый свет.

В них откровение и тайна,

И искренний души привет.

 

***

 

Увы, эпитетом души не прошибешь,

и как бы ни были слова твои красивы,

меж них опять проскальзывает ложь

в тот самый миг, весомый и счастливый,

когда последнее ты обронил с пера,

казалось, в муках найденное слово.

Остановись, уже давно пора

к началу самому тебе вернуться снова.

 

***

Я вырываю по кусочку,

как будто бы из пасти льва,

у муз то стих, то просто строчку,

а то - бессвязные слова.

Дай, Бог, они потом сойдутся,

достигнут цели где-нибудь,

и в душах чьих-то отзовутся

хотя б чуть-чуть, хотя б чуть-чуть.

 

***

 

Побойтесь чистого листа,

друзья мои, поэты.

Покуда гладь его пуста

в ней притяженье света,

где ты, как бойкий мотылёк

с прозрачными крылами

бросаешься на огонёк,

а попадаешь в пламя.

 

                «Талант - единственная новость,

                которая всегда нова.»

                        Борис Пастернак

 

Талант не бывает большим,

в нем нет ни конца, ни начала.

Одна только карма над ним -

таланта отчаянно мало.

 

И метко подметил поэт,

талант, словно новость итожа:

новее той новости нет…

И нет её в мире дороже.

 

О.Т.

 

Растут из дрожжевого теста

мои коротенькие тексты.

Но, чтобы их теперь испечь,

тебя придется мне привлечь.

 

Ты, выслушав меня, украдкой

вздохнешь, сказав: «Закрой тетрадку,

недотянул опять, ей-ей».

Все, видно, в качестве дрожжей.