Застывшая весть - как ромашки во льду.

Я городом целым тону в укоризне

И в жажде объятий в любовном бреду.

Ещё - в неизжитой тоске по Отчизне.

Ещё - если мало - мятущимся лбом

Нашариваю густо стоящие реи.

А день мой - изглажен Судом, как столбом.

А суд - это кисти для глаз батареи, 

Дабы не прошествовала  мимо весны,

Бутона подснежника в первой проталине...

Уж поезд грохочет сквозь зимние сны.

И просто поверить, что зрячими стали мы.

1996