Необозримой плотности предметы
створожились в сухое молоко.
И вот уже неясно кто ты, где ты.
Тебе уже легко.

И тяжело. Но в общем выносимо.
Хоть и несносно. Кто тут разберет:
ещё Мукден или уже Цусима,
нырок или полёт.

С утра туман. Ноябрьские листья,
летя, не кружатся, не признают родства.
У осени пустой повадка лисья,
без колдовства.