Котькино лето

Котька задумал утопиться. Только не получалось. Он нырял, долго сидел под водой, но как только воздух кончался, и в груди начиналась боль, его выталкивало из-под мутной воды - глотать ее не хотелось. Замерзнув, он вылез на берег, вспоминая, где же лежит камень. Увидев его метрах в ста от себя, припустился бегом. Тучи скрыли солнце, а речка Дегтярка, хоть и казалась небольшой, но местами была даже очень глубокой. Не прогрело ее теплое июньское солнце. На берегу никого не было - поздно уже, все друзья дома сидят, картошку с молоком уплетают. Котьке стало горько, никто не узнает, как ему плохо. Он, стуча зубами, расшевелил камень, но оттого, что все тело дрожало, приподняв, Котька уронил его себе на ногу, прямо на большой палец. Он заскакал от боли , и та вдруг из пальца перешла в горло. Чтобы боль его не задушила, Котька завыл, а потом согнулся, прижав ручонки к груди, сел на уроненный камень и заплакал горько и громко. Ему стало все равно – пусть увидят, что он плачет, пусть хоть засмеют его потом. Спустившийся дождик заставил Котьку почувствовать себя таким одиноким и не нужным, что он решил переждать его под перевернутой лодкой – успеет еще, ночь впереди. Он заполз под серые от старости доски, днище кое - где просвечивало трещинами – лодкой давно никто не пользовался, разве только для того, чтобы посидеть на ней. В полумраке ему стало теплее и уютнее.

Он лег на живот, положив голову на сложенные ладони - пальцы на руках сморщились от воды, и стал представлять, как будет искать его мать и, как отец будет нырять в речку раз за разом, проклиная себя за то, что ушел от мамки. Как же хорошо они жили до Нового года. Папка работал на тракторе – трелевщиком, а мамка нянькой в детском садике из-за Наташки, та никак без нее в саду не оставалась. Котька во второй класс ходил, учительница его хвалила за то, что хорошо читает. А он и не читал дома вовсе, буквы сами в слова складывались, и ему непонятно было, как это Вовка по слогам мусолит их. Мамка ужин вечером готовит, он телик смотрит - Наташка то к нему, то к мамке пристает и все ждут, когда же папка придет. Только на крыльце снег захрустит, Наташка сразу к порогу бежит:
- Папа, папа.
А он же большой, что ему, как сопливой девчонке что ли к порогу бежать, Котька уж дождется когда отец в дом зайдет, не спеша из-за стола встанет и подойдет к дверному проему, двери-то в зал все равно никогда не закрывались. И мамка из кухни выглянет:
- Замерз? – спросит.
А Наташка уже его за валенок обнимает, папка ее вроде ругает, гонит, чтобы отошла, но все понарошку:
- Погоди маленько, Татусь, руки согрею и возьму. На-ка, возьми сумку, там заяц вам с Костей гостинец прислал. И Наташка волочет его сумку по полу, гремит банкой. А Котька знает, что никакой заяц гостинцев не посылает, но все равно интересно, чего там папка им приготовил.
А мамка его кличет:
- Коть, ты бы взял у нее сумку-то, расколет, где я банок-то наберусь.
И он забирал, Наташка его уважает, потому что он ее на санках с горы с собой катает. Отдаст мамке сумку, а она достанет оттуда кусок хлеба или мяса. Вот, знает он, что папкин это обед остался, а все равно хочет. Хлеб с мороза куда вкусней, чем тот, который дома. И мясо тоже. Уж на что он сало не любит, а с мороза оно такое вкусное. Они с Наташкой и ели эти гостинцы. А теперь папка дом их обходит, наверное, гостинцы Зинке носит, дочери этой тетки.

Котька видел ее в школе, она годом старше учится. Ох, как он ее ненавидел. Только мамка не велит девчонок бить. Не велит-то, не велит, а сама вечером, когда он спящим притворится, плачет. Тихо в подушку, он только слышит, как она носом шмыгает. И пока она плачет, у него губы сами кривятся, он их закусывает. А вчера он под дверью стоял, когда они с соседкой разговаривали, мамка-то и сказала:
- Ты, знаешь, Нюр, тоска такая, что повеситься хочется. Если бы не дети, дня бы не задержалась, до того белый свет не мил. Тетя Нюра на нее заругалась, а он весь вечер следил за матерью, на всякий случай толстые веревки попрятал. Что уж, не проживут они что ли без него.

Котька изо всех сил старается: и учительница Надежда Федоровна его хвалит, и соседки. Он дров из сарая принесет, чтобы мамке не ходить за ними, воды из колонки в фляге привезет на санках, раньше бегом бегал, да уронил - пришлось ждать, когда дядя Саша поднимет ее на санки, только занести в дом не может – тяжело ему еще. Ну, так он же растет. Через год –два с отца ростом станет. Даже Наташкиной нянькой сделался. Мальчишки сначала ворчали на него, да смирились. Она же мамке никаких дел делать не дает. Только ведь ей не объяснишь, что она мешается под ногами. Глупая, и его, и мамку сегодня до слез довела,
На крыльце половица заскрипела, а она сразу:
- Папа, папа.
Котька забылся, выскочил из зала, а там сосед дядя Ваня пришел спросить, как у них летний водопровод работает. Они потом на Наташку накричали, а она не поняла за что, и расплакалась.
К бабке он ходить перестал, как не придет, та сразу причитает, как по покойнику, да на людях все:
- Ах, ты сиротинушка моя, при живом-то отце, да все дела на себе везешь.
Это она видела, как он огород поливал. Лейка у них уж больно большая, он пока ее до грядки донесет - весь скособочится. Мамка собиралась с зарплаты купить из пластмассы, да куда уж. Вот хороший он, даже словами плохими перестал ругаться, потому что мамка может услышать, как он во сне разговаривает, и снова плакать будет:
- Безотцовщина!

Он так старался, чтобы она не плакала, а мамка его подзатыльником наградила за то, что блюдо с малиной опрокинул. Он же нечаянно. И ведь не била никогда до этого. Он снова заплакал. Вот дождь только кончится, он возьмет камень в руки и пойдет на дно. Пусть поищут.
Съежившись, он согрелся и заснул.
А проснулся утром в своей кровати. Выдал его Митяй, тоже друг называется. Правда утром ему топиться расхотелось, мамка возле него крутилась, тоненьким голосом, как с Наташкой разговаривала:
- Костенька, ты сегодня огород-то не поливай, дождь хороший прошел. Я тебе там на столе денег оставила, купишь себе жевачку.
- Ладно, - ответил он, и, хотя, глаза слипались, вышел проводить их на крыльцо.
А вечером начались сборы в лагерь.
Он первый раз ехал, и дело было ответственное. Без мамки и без Наташки, вроде и весело – никаких тебе нянек, но и грустно тоже. Мамка приезжала к нему в родительский день, звала:
- Может, поедешь?
Но он отказался, за путевку же деньги заплачены.
А, когда вернулся, то оказалось, что папка к ним пришел. Повинился и пришел. И мамка снова веселая. Только Котька, глядя на отца, не как Наташка обрадовался. Что-то горчило у него во рту, может полдник плохой дали на дорогу. Да он и съел-то немного, Наташке гостинцы вез. А потом пацаны во дворе сказали, что Зинка, которую он ненавидел – утонула. Когда и как, никто не углядел. Он вечером спать лег рано, мамка забеспокоилась, уж не заболел ли он. Отец говорил с ним виновато-весело. А ему вдруг стало жаль ту глупую девчонку. Он потом на велике сгонял на кладбище. И, хоть боялся покойников, все равно нашел ее могилку. Только цветов не было. Откуда же ему знать, что мертвым цветы положены. Он снова сел на велик, проехал, глядя по сторонам, и нашел - маленькие такие, синими огоньками цветут. Котька сорвал все, что были и положил на холмик. А потом, услышав какой-то скрип, сорвался с места и на всей скорости понесся домой. И не сказал про это никому, даже Ваньке.
9.11.2012г.

Елена Жалеева, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1547 № 113270 от 30.07.2015

0 | 0 | 1326 | 17.11.2024. 16:31:19

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []