Гора( Часть X. Он говорит)

«Я гору услышал. Над ней и стою
спокойно. И прямо под крышей
туч обложных - в возможном раю,
на самом краю у обрыва. И выше
есть только те, кто в таком же бою
с горою – гибли. Здесь они дышат.
.
Я гору услышал. Со всеми знаком,
кто, падая с гор, отметали значение
этого, и сердце взведённым курком
держали, исполнив своё поручение -
идти, чтоб вершины касаясь носком
ноги – Земли продолжить вращение.

Я гору услышал. И на ней для того
оставлен, чтоб дать переключение
душе – с невозможности для всего
быть душой, и потому с отречения
её от себя, - к ответу: я здесь ничего
не прошу и звёзд принимаю свечение!

Я камень услышал. Он был на плече
моём - не ношей, но спаянной силой,
что тело сожгла, как веревки в биче,
и к вершине гнала; натянутой жилой
звенела; как чёрный фитиль на свече
прогоревшей оставшись, - не стыла.

Я камень услышал. И я был заодно
с ним. И мы врастали друг в друга.
И, спрятав боль под льняное рядно,
стал я камнем ему, и выйти из круга
отчаянья смог, и, упав на самое дно,
знал, что мне моя ноша - подпруга.

Я камень услышал. И в нём слышны
все стрёкоты и все ливни при грозах.
Все шаги и шелесты теперь лишены
названий. В нём - запахи в туберозах
и васильках их растворяют до тишины,
и в ней – людей в засыпающих позах.

Я сердце услышал, и все пустоты его.
И в них, как под сводами отчего дома,
от шага - пожар вихревой, и ни одного
островка там и поэтому мёрзлая кома -
речи уступит, и в слово плавится слог о
слове, и согласная с гласным знакома.

Я сердце услышал. И там был прощён
за то, что дыханье равнял я с цикутой.
И за приступ тоски мне был запрещён
вид долгий с вершины, но вязкие путы
порваны, чтоб с облаком был совмещён
на горе, и с лёгким движением минуты.
.
Я сердце услышал. И так понял мотив
волны у Коринфа и в полдень моменты,
когда за стеклом веранды - алеет налив
аниса под Солнцем и аккомпанементы
дождя, и под стук о траву жёлтых слив.
И они - присутствия моего постаменты.

Я небо услышал. Оно больше не страх.
Обитель лишь влаги, а вовсе не града.
И я знаю, что снегом становится прах.
Такая –лишь одна мне желанна награда.
И ради неё на пути своём здесь не зачах.
И смерть - не гора, и гора - не преграда.

Я небо услышал. И да свершается им
и пот мой, и боль, и моё восхождение.
В слезе тают колонны, но Иерусалим
в ней куполами продолжит движение,
и на реке, где под воду уходит налим,
и всех планет, чье постоянно рождение.

Я небо услышал. И раскатистый вдох
за выдохом там - откликается ждущим
- тем, кого узнаю, и поверх кого - мох -
отклик тоскующим по ним, их зовущим.
И тогда голос – исток, что не пересох.
Быть им на горе, быть и значит - живущим».


4 июля 2015.

Константин Латыфич, 2015

Сертификат Поэзия.ру: серия 1376 № 112722 от 04.07.2015

0 | 0 | 1312 | 20.04.2024. 04:41:33

Произведение оценили (+): []

Произведение оценили (-): []