Всю жизнь казалось –
пребываю вчуже.
Ни вашим сытым, ни нашим,
Никому не нужен.
Задыхался от книг и журналов.
Пыльно, тяжко – а мне всё мало.
Век мой, едва став на ноги, прошел.
А я останусь.
Остался,
мне и так хорошо.

Пока времена мои
меня хоронили
Люди добрые ненавидели и любили.

Любовь, всякий раз
Облетала листвою последней
По касательной вдалеке.

Ненависть,напротив,всё заметней,
Просочилась, укоренилась в виске.