Ищешь точку опоры, когда встаёшь:
руку ближнего, дерево ли, костыль,
ощущая утробно, что ты есть ложь,
всё гадаешь на зеркале: ты ль? не ты ль?

Будто замер в свободном полёте вниз,
не горяч и не холоден, тепловат.
Словно лампочка, на проводке повис,
светишь с мощностью в жалких пятнадцать ватт.

Ковыляешь к любимой, чтоб ощутить
не себя, но кого-нибудь, кто целей,
а раскрутишь любовь, потянув за нить,
и в руках — лишь обрывки счастливых дней.

Рушится всё, к чему бы ты ни прибег.
Наверху остаётся лазури клок,
и за небо цепляется человек,
как за мамкину юбку блажной сынок.